Тот, кто живёт - стр. 30
Через короткое время она обратила внимание, что по мере её продвижения прочь от озера, пятна становились больше и ярче, как если бы она постепенно приближалась к тому месту, где испачкался некто, оставивший следы. При этом чем дальше вглубь леса, тем запачканные стволы попадались всё реже. То есть кто-то перепачкался в лесу и пошёл к озеру. И пока топал ― всё чаще был вынужден хвататься за деревья. О них он потихоньку всё больше отирался, и потому пачкал с каждым разом всё меньше и меньше. Так…
А почему обнимался со стволами-то всё чаще? Поплохело ему что ли?
Примерно определившись с направлением, Алиса обратила внимание, что иногда перепачканные деревья оказывались довольно далеко друг от друга, а иногда довольно близко. Могло ли это означать, что она шла в обратную сторону по следу сразу двоих?
Стараясь производить как можно меньше шуму, девушка продолжала идти по жутковатому следу, пока не пришла на поляну и не вскрикнула от неожиданности и жути.
На поляне между двух стволов был растянут лось.
Плохое состояние трупа можно было сопоставить разве что со степенью мерзости того, что с ним сделали: туша была практически вывернута наизнанку и висела между деревьями на высоте человеческого роста в подобии паутины, сделанной из непонятных розовых жгутов ― по виду, состоявших из плоти. В красной луже строго под трупом валялась требуха и чёрти что ещё. Вокруг ― черным-черно от полудохлых мух, которые копошились, но не взлетали и даже не гудели.
Запах стоял такой, что по тошнотворности затмевал даже само зрелище.
Подавив рвотные позывы, Алиса применила весь известный ей словарный запас для описания собственного отношения к открывшейся картине, не забыв охарактеризовать ещё и тех, кто это сделал, приплетая и их родственников в нескольких поколениях. Смотреть на лося было совершенно невыносимо, и девушка отвернулась. Как так, обычный же лес: солнце прошивает лучами кроны, ветер шелестит листвой, птицы горланят свои песенки, дятел стучит где-то близко. Благодать да и только. Знай себе гуляй да малинник ищи. Тут ни медведей в округе, ни волков ― не лес, а сказка! Если бы только за спиной не оказалась какая-то больная, сумасшедшая, невообразимая-кошмарная-мерзкая… страшная…
Картина?
Сцена?
Как это назвать-то, чтобы не замарать нормальное слово?
Чтобы оно потом не вызывало ассоциации с ЭТИМ?
Может, причудилось?
Ну не может же кто-то вот такое сделать, если он человек! А животное тоже не может, для такого руки нужны. Может, показалось? Или кто-то из вэшек такую дичь внушает? Не, Пионеры до такого не опустились бы.
Алиса повернулась, и кошмарное зрелище вновь предстало её глазам во всей своей мерзости.
Пришлось, точно заклинание, повторить всю недавнюю тираду в адрес учинивших этот ужас и самого их творения.
Может, всё ненастоящее?
Больная шутка, но, может, всё-таки шутка! Ух и задаст Алиса тому психованному, кто это придумал!
Борясь с собою, Алиса приблизилась и остановилась у самого края круга копошащихся мух.
Идти дальше по насекомым?
Нет уж! Они раздавятся, все подошвы будут в мерзости.
Да и зачем ― трогать пальцем эту тушу всё равно не было никакого желания.
Снова пришёл рвотный позыв, пришлось отскочить назад, чтобы запах так не сверлил нос.
Отдышавшись слегка, Алиса подумала, что делать тут в целом нечего, трогать ничего нельзя, даже её следы на самой полянке ― это уже очень плохо, и пусть с этим разбирается кто-нибудь компетентный. И вообще, сталкиваясь с подобными вещами, единственно верный подход ― это бежать прочь, кричать погромче и звонить в милицию.