Тот, кто не спит - стр. 5
– Хочу побыть красивой, – призналась она. – Никто из нас не знает, сколько ему отпущено. Надо каждый день быть в форме.
– Сладости всегда портят настроение, – понимающе покачала головой Ника. Ресницы ее дрогнули, и на глаза цвета болота навернулись слезы.
– Артистка, – улыбнулась Симона.
– Знаешь, Ники, я вспомнила, как он сказал мне про некоего Самуила Самойловича, с которым он работал над каким-то очень важным проектом.
– Кто это? – удивилась Ника.
– Вроде начальник, – пожала плечами Симона. – Ника, я чувствую, что он не просто так исчез. Да, он исчез для меня, исчез из поля зрения, но он жив. Он исчез по какой-то причине. Я все время думаю об этом. Прошло три долгих года. Почему он ушел? Он был таким ровным, доброжелательным, постоянным.
Симона грустно опустила голову.
– Погода, нездоровье, неполадки на работе, – тихо продолжала она, – ничего на нем не отражалось. Или я просто не замечала этого.
– А ноутбук он, случаем, не прихватил с собой? – поинтересовалась Ника, и подруги рассмеялись.
– С техникой он был не в ладах, – ответила Симона. – Ты же знаешь. Прихватил с собой только мои любимые туфли. Зачем, спрашивается? А еще мне снятся странные сны, и я все пытаюсь понять, мои ли они.
Ника в удивлении вскинула брови.
– Я вижу вовсе не то, что обычно, – пояснила Симона.
– Не понимаю тебя, – покачала головой Ника. Хлебнув чаю, она поставила чашку на блюдце, положила руки ладонями на стол и внимательно посмотрела на Симону.
– Странные потому, что возникают как-то иначе. Не так, как обычные сны. Обычные сны плетутся из бесчисленных ассоциаций, из впечатлений дня. Любой предмет в спальне, любой оттенок цвета, светотень, звук можно увидеть с закрытыми глазами. Внутренним зрением. И все это пища для беспокойного ума и темы для сновидений. Вот как плетется обыкновенный сон. Из впечатлений в дальних путешествиях или внутри одной комнаты, из которой ты не выходил несколько дней. Без разницы.
– А у тебя как? – спросила Ника.
Она взяла корзиночку с фруктами с середины блюда, переложила ее на кружевную десертную тарелку и заботливо передала подруге.
– Я пока не разобралась в этом, – ответила та, слабо улыбнувшись в ответ.
– Давно ты их видишь? Свои особенные сны? – поинтересовалась Ника.
– Не так давно. Они несут в себе какую-то важную информацию.
– Весь мир вокруг несет важную информацию, – заметила Ника, уплетая тирамису.
– Это да. Но если странные сны – не случайность и дело не в моем восприятии, то что бы это могло значить? – спросила Симона и принялась за корзиночку.
– Если честно, Сим, не знаю. И не совсем понимаю тебя.
– Ладно, надо было разобраться, а потом рассказывать, – сказала Симона, ковырнув ложечкой фрукты.
Молча доев пирожное, она вытерла рот салфеткой и, бросив ее на стол, улыбнулась подруге.
– Знаешь, какой-то незнакомец на улице назвал меня по имени, – поделилась Ника.
– Может, это кто-то из старых знакомых, кого ты не помнишь?
– Может быть.
– Почему ты не спросила его?
– Это было так неожиданно. Кстати, ты хотела мне что-то показать. Что там у тебя, выкладывай.
– Вот, – сказала Симона, отодвинув тарелку в сторону, и выложила на ее место из элегантной перламутровой сумочки небольшой диск.
Это был глянцевый металлический диск с ровным крошечным отверстием посередине. Ника озадаченно повертела его в руках и вопросительно посмотрела на подругу. Диск был маленький и умещался на ладони.