Торлон. Зимняя жара. Боец – Красный снег – Ложная правда - стр. 94

Петляя между избами, Хоуэн спешил на собрание сомода. Кто знает, быть может, последнее на его веку. Нужно было напоследок повидаться со старыми во всех отношениях друзьями, раздать необходимые указания, выслушать напутствия и лишь тогда, с успокоенной совестью, отправляться в путь, который, в чем Мев была права, предстоял долгий и непростой.

Кстати, разговаривая с ней, он слукавил. В том, что Торни пришел к нему. На самом деле, прошлый сомод постановил, что Хоуэн, уходя, должен передать всё свое хозяйство именно ему. Потому что за последнее время, не без помощи Ротрама, Торни превратился во влиятельного кузнеца и хозяина уже двух кузнечных дворов и одной плавильни. Хоуэн знавал ещё его отца, рукастого мастера, бравшегося за любую самую сложную ковку, кроме оружия. В отличие от него Торни с детства оружием бредил, а потому, едва научившись держать молот, стал бегать от отца по соседним кузням, где ему всегда были рады, помогать и перенимать искусство, и довольно скоро у него стало неплохо получаться. Изготавливая мечи, наконечники для стрел и копий, луковицы для палиц и затейливые шлемы с кольчугами, Торни не преминул всё это испытывать собственноручно да так поднаторел, что в итоге оказался весьма неплохим воином, как показали недавние состязания между бойцами за деньги. «Кровь героев»… К героям Торни уж точно себя не относил. Хоуэну он по-прежнему нравился своей простотой и открытостью, правда, бремя навалившихся забот делало некогда словоохотливого и разбитного парня более собранным и серьезным. Тем охотнее Хоуэн вверял ему свое хозяйство.

Он прошел через ворота в Стреляных Стенах, где его хорошо знали и даже не окликнули, миновал несколько проулков и вышел на широкую дорогу, изгибающуюся вдоль канала. Только тут он спохватился, что, подгоняемый мыслями, идет прямиком к Торни, тогда как сегодняшний сомод собирался вовсе не у него, а в доме самого Ракли. Напрасно он делал этот крюк. Теперь наверняка опоздает. Ну да делать нечего.

По пути его нагнала красивая девушка, в которой он без труда признал сладкозвучную певунью Феллу, в свое время скрасившую им не один сомод. Рядом с ней шел вприпрыжку её маленький брат Том, которому Хоуэн однажды подарил железного виггера-свера собственной работы.

– Какими судьбами, вита Хоуэн? – искренне обрадовалась нечаянной встрече Фелла, поправляя вязаной варежкой сползшую на лоб такую же вязаную шапочку, которая очень ей шла. – Помнится, вы собирались далеко отсюда быть.

– Всё-то ты помнишь, шалунья, – с удовольствием похлопал он девушку по изящной спинке и наклонился к Тому. – Не потерял вояку-то моего?

– Не твоего, а моего, – уточнил малец. – Ты мне его отдал. Никуда я его не потерял. Он с нами живёт.

– Том! – воскликнула Фелла.

– Ну что!

– Как ты говоришь?

– Вот и славно, что не потерял, – выпрямился Хоуэн. – Значит, тебе можно доверять заботу о друзьях.

– Ещё как можно! А у тебя таких виггеров ещё есть? В смысле, больше нет?

– Том!

– Того я специально для тебя сделал. – И добавил, вспомнив вопрос Феллы: – Как раз завтра поутру отправляюсь. Рад был нашему знакомству. Эх, был бы я помоложе…

– Вы и так ещё хоть куда, – рассмеялась девушка, явно привыкшая к подобному обращению.

– Вы случаем не к Ротраму направляетесь? – поинтересовался он, только сейчас замечая, что она держит за спиной мешок, в котором лежит что-то плотное и легкое. – Если я не ошибаюсь, это твои линги?