Тонкой нитью - стр. 17
Наконец, я взялась за карандаш...
Когда финальная сцена была написана, за окном занимался рассвет, а я засыпала, окружённая плодами своего труда. Уже давно я не была так довольна собой.
Почти довольна.
Завтра будет новый вечер, но он не сулит одну лишь усталость. Мне хотелось писать. Хотелось работать над этой книгой. Хотелось завершить её, поставить точку.
Хотелось испытать то непередаваемое чувство наполненности и удовлетворения, когда ты знаешь, что сумел облечь в текст всё, что бессмысленной вереницей букв, фраз и запятых, вилось в твоей голове.
Последней мыслью было, что Альфред, мой агент, уж точно должен быть доволен. Через пару недель у нас встреча с издателем, мистером Коннелом. Там ждали, хотя нет, требовали новый бестселлер. Кажется, он был почти готов.
6. 06
Перевернувшись на спину, я стряхнула остатки сна, проводя ладонью по лицу. Глаза медленно распахнулись, не желая встречаться со светом. Картинки старых джазовых исполнителей на противоположной стене будто шли рябью и расплывались, взгляд никак не желал фокусироваться.
Сколько я проспала? Достаточно, чтобы стряхнуть усталость последних часов, а, может быть, дней, проведённых в мире, существующем параллельно от реальности, в которой я жила.
Обычно это не доставляло мне хлопот, но в этот раз какие-то странные угрызения невесть с чего проснувшейся совести подтачивали почти идеальное удовлетворение от проделанной работы.
Атомы окружающего мира пришли в баланс, и я приподнялась, садясь на кровати и одновременно ногами сбивая одеяло к краю постели.
Какое сегодня число? А день недели?
У меня была дурная привычка – отключаться или, вернее, выпадать из реальности, пока я работала. Сюжет и перипетии, случающиеся с героями, настолько захватывали меня, что я переставала замечать всё вокруг.
«Словить вдохновение» – вот как я это называла. В этом не было ничего странного. У многих писателей были свои уютные уголки, отдельные квартиры, рабочие кабинеты, где они могли уединиться и «словить своё собственное вдохновение». О, нет, я не мнила себя чёртовым Хемингуэем, просто я с рождения была целеустремлённой девочкой. Так ещё мой папа говорил.
В любом случае, эти мои «странные периоды вдохновения» стали серьёзным камнем преткновения между мной и маман; а кому понравится заставать свою дочь в полубезумном состоянии, лупасющую по клавиатуре. Без перерыва на сон и еду.
Так что после череды скандалов я приняла единственно верное решение – съехать. Потом судьба закинула меня в Сиэтл. Не самый худший вариант.
У нас с маман никогда не было идеального взаимопонимания, когда-то я успокаивала себя тем, что многие известные люди оставались непонятыми современниками и родными.
Нет, как уже говорила, не считала я себя гением или кем-то вроде. Просто мне нужно было уединение для работы, и я получала его именно таким образом. Вероятно, не самым красивым или благодарным, но зато действенным для себя и для своего занятия, коли уж я его выбрала средством к существованию. Я ведь жила на гонорары с книг, переводы и статьи.
Впрочем, это не было только работой. Это было образом жизни.
Как-то я читала про одного известного автора, который на время творческого подъёма бросал семью и уезжал куда-то в горы, чтобы там спокойно писать без посторонних, находясь в гармонии с окружающим миром и со своей музой.