Тонкости приручения магических тварей - стр. 9
Не умеешь ты Регина свет Марисовна под людей подстраиваться. Понимаю, что этот внутренний протест имеет корни в моем глубоко неудачном замужестве, но… ненавижу подчиняться. На любое давление реагирую ответным нападением.
– Ма, ничего себе мы погнали! – восторженный вскрик сына вырывает из дебрь телефона.
За окном мелькают кольцо дороги, река, гладкий асфальт трассы. Мне кажется, что мы несемся уже под двести километров. Пытаюсь окликнуть таксиста, чтобы перестал лихачить, но он меня не слышит.
– Что происходит? – высовывается из-под куртки сына морда Лиры. Так и знала, что ласку с собой прихватил! – Чую магию!
Какую ещё магию?!
– Ма, мы так разобьёмся! – Ян сцепил пальцы в кулаки и смотрит вперед, широко распахнув глаза от восторга и страха.
Из горла вырвался нервный смешок.
Машина неслась по трассе на огромной скорости. Мне уже было не до смеха. Ни души вокруг – хотя ещё совсем недавно мы стояли в пробках, буквально две улицы назад! Огромная дорога была пуста, солнце казалось отсюда тусклым шариком, а с реки наползал туман. Откуда в наших краях туман, если осадков уже давно не было? Утром все на работу едут по этой трассе, с чего ей быть пустой?
Уши заложило, а внутри буквально что-то толкнуло, крича: хватай сына и прыгай! Прыгай, драх тебя раздери!
Не знаю, кто такой драх, но на такой скорости мы мгновенно разобьемся! А может и не мгновенно! Водитель что-то орет, я вижу, как ходят ходуном его руки, как крутится руль, а впереди виднеется… что это? Откуда посреди дороги стена?
– Ян, держись! – шевелю губами.
Крепко хватаю побледневшего и дернувшегося было сына, другой рукой прижимаю к себе сумку и… рывком распахиваю дверцу машины. В ушах свистит ветер. Голову нещадно сдавливает, сердце грохает где-то в груди. Я закрываю глаза. Боже мой, Регина, маму же твою, ты правда сошла с ума, ненормальная! Но я только крепче обнимаю сына и прыгаю… прямо в распахнувшуюся передо мной синеву воронки.
Чтобы в следующее мгновение осознать себя барахтающейся в каком-то болоте вместе с Яном, говорящей лаской и чудом не промокшим рюкзаком с кое-какими вещами.
Над нами горело светло-сиреневое с желтыми искрами-лучами солнце. Горело тускло – на небе собирались тучи. Болотная жижа противно хлюпала в новых сапогах.
– Вот это мы попали! – восторженный шепот грязного, как демоненок, сына, вывел из состояния ступора.
– Да чтоб вас, – прошипела, понимаю, что найти сухую часть тела будет крайне затруднительно.
Хорошо хоть в рюкзак жижа попасть не успела – он был наглухо застегнут, а кожа плохо пропускала влагу. Телефон же почил смертью храбрых то ли ещё на Земле, то ли в болоте.
– Ян, ты как? – я поспешно заковыляла к сыну. – Не ушибся? Ничего не болит?
Хотелось немедленно ощупать сына с ног до головы, но видя, как бодро он выскочил на берег, я придержала свой порыв.
Ласка, которая из нас была самой сухой, спрыгнула с головы Яна и закопошилась в траве.
Стойте, хотя…
– Ты сухой? – удивленно констатировала, огладив рукав куртки сына.
В новом мире было душно и влажно.
– Я его защитила, – проворчала откуда-то Лира, – в конце концов, хранительница я или нет, – а вот тебя не могла, извини.
Правда, извинение было не слишком искренним.
– Мы на Дагоше? – уточнила я негромко, ощущая, как судорожно бьется сердце.