Тонкости приручения магических тварей - стр. 24

– И что все это значит, лесс Ирргонар? – я постаралась говорить ровно и отстраненно, не срываясь на крик и прочие недостойной степенной лессы реакции.

– Ещё интереснее, – загадочно откликнулся мужчина, вызывая острое желание расцарапать ему холеное лицо, – ничего, о чем вам бы стоило беспокоиться, женщина, – ой, а вы – мужчина, какое открытие!

Никогда бы я не оставила такую ситуацию просто так на Земле. Не позволила бы игнорировать себя и ни во что не ставить. Но хамством проблемы решаются обычно лет в пятнадцать… и то чаще наживаешь себе новые. А здесь придется играть по местным правилам.

– В таком случае я тоже могу вас покусать – и мне за это ничего не будет? – самым нежным голоском утончила я, просительно поглядывая снизу вверх.

За моей спиной подозрительно закашлялись. У хозяина замка дернулась бровь. Я застыла, напряженно ожидая чужой реакции. Но мужчина лишь склонил по-птичьи голову на бок, будто заново меня разглядывая.

– Бесстрашная лесная шакка, – в прохладном тоне слышались странные, чуждо-теплые нотки, – что же, если следующая наша встреча сумеет меня удивить, пожалуй, я позволю тебе меня покусать.

Он снова перешел на неформальное «ты», но я даже не обратила на это внимания, борясь с приступом кашля. Исключительно от изумления.

– А вы, значит, развлекали себя авансом? – все-таки не сдержалась.

Снисходительная усмешка и ледяное равнодушие на чужом лице раздражали до зубовного скрежета. Ещё на Земле я не выносила таких вот мажоров, вечно ставящих себя выше других.

Сильные пальцы вдруг оказались в моих волосах и сжали несколько прядей с силой, заставляя меня запрокинуть лицо.

– Ты дерзишь лишь до тех пор, пока позволяю, маленькая шакка. Слишком смелая для человека. Не зарывайся! – в чужом голосе появились странные пугающие вибрации, от которых кружило голову и подгибались ноги.

Не то, что страх – обуял настоящий ужас! Но я не была бы собой, если бы не научилась с этим бороться.

– Я не просила меня лечить. Не просила спасать. Когда попрекают милосердием – это уже не милосердие. Вы сами задали тон нашей беседе, тирлес. Прошу прощения, – прошипела, выворачиваясь, – если жалкая человечка нарушила своими действиями ваши планы!

Я отскочила на несколько шагов, сама толком не понимая, что буду делать, если мужчина решится напасть. С чего вообще взяла, что он нападет?

– А ведь она нездешняя, да, Айра? – словно не замечая меня, спросила фантастическая по своей наглости тварь.

Мое сердце едва не остановилось.

– Не могу знать, Владеющий, – служанка казалась искренне растерянной и расстроенной.

– Ладно, это мы ещё выясним, а пока… – Ирргонар стремительно обернулся ко мне, – ты меня позабавила, храбрая лесса Морис. Я выполню одно твое желание, без просьбы. Ты мне ничего за это не будешь должна, – едва слышный смешок.

Я не колебалась ни мгновения. Точно знала, что назову. Ведь никто за язык не тянул – он сам предложил назначить цену своим забавам.

И в облако портала – на этот раз грозовое, синее, я входила почти успокоенной.

В тот момент я искренне и доверчиво верила, что больше никогда не увижу обитателей странного замка, что вскоре все образуется и черная полоса все же осталась за спиной.

Яноро был дома. Здесь тоже было раннее утро, но у селян утро понятие растяжимо – начинается куда раньше, чем у городских. А наши предместья были почти селом.