Тонкая работа - стр. 33

Прямо к парадному крыльцу мы не поехали, а свернули на дорожку, уводившую куда-то за дом – в какие-то темные и тесные дворы, беспорядочно застроенные пристройками с множеством крылечек и переходов; кирпичные стены здесь были почти черны, окна наглухо закрыты, из глубины дворов доносился собачий лай. На одном из строений, очень высоко, на закопченной стене белым пятном маячили башенные часы с черными стрелками – это их звон слышала я далеко в полях. Как раз под часами Уильям Инкер и остановил лошадь, потом помог мне сойти. В одной из пристроек дверь была не заперта – там на крыльце, переминаясь с ноги на ногу от холода, стояла женщина и смотрела прямо на нас.

– Это миссис Стайлз – услыхала, как мы подъехали, – сказал мне Уильям.

И мы пошли к ней через весь двор. Прямо над нами, в маленьком оконце, мелькнул слабый огонек – вспыхнул, затрепетал, потом исчез.

За дверью был коридорчик, который выводил прямо в большую, светлую кухню – раз в пять больше нашей на Лэнт-стрит: посуда расставлена ровными рядами вдоль побеленных стен, с потолочных балок аккуратно свисали несколько кроличьих тушек. Сидевшие за большим струганым столом мальчик, взрослая женщина и несколько девочек встретили меня настороженно. Этого и следовало ожидать. Девочек сразу заинтересовали мой капор и покрой моего плаща. На них была одежда прислуги – передники и все такое, потому я не стала к ним особенно присматриваться.

Миссис Стайлз сказала:

– Ну вы и припозднились. Еще немного – и вам пришлось бы ночевать в деревне. Мы здесь рано ложимся.

Это была женщина лет пятидесяти, в белом чепце с оборками, у нее была привычка: когда она разговаривала с вами, она никогда не смотрела вам в глаза, а всегда косила куда-то в сторону. У нее на поясе, на цепочке, висели ключи от дома. Очень простые ключи, сейчас уж таких не делают, я бы любой в два счета выточила.

Я присела перед ней в полупоклоне. И не сказала ей – хотя очень хотелось, – что пусть еще скажет мне спасибо, что я не повернула назад с Паддингтонского вокзала, а ведь могла бы, и чего ради было тащиться в такую даль, чтобы лишний раз убедиться, что зря это сделала и лучше бы мне остаться в Лондоне, – конечно, я могла бы ей все это высказать, но сдержалась. Вместо этого сказала другое:

– Ну да, я ужасно рада, что за мной вообще прислали лошадь.

Девчонки за столом захихикали. Женщина, сидевшая с ними рядом – кухарка, как выяснилось, – поднялась и, взяв поднос, стала собирать мне ужин.

Уильям Инкер сказал:

– Мисс Смит жила в Лондоне в очень приличном доме, миссис Стайлз. И несколько раз бывала во Франции.

– Неужели? – откликнулась миссис Стайлз.

– Всего пару раз, – поправила я. Ну вот, теперь все решат, что я хвастаюсь.

– Она говорит, у тамошних парней ноги коротки.

Миссис Стайлз кивнула. Девчонки снова захихикали, а одна из них произнесла вполголоса что-то такое, отчего парнишка, сидевший рядом, покраснел. Тем временем мой поднос с ужином был готов, и миссис Стайлз сказала:

– Маргарет, отнеси это ко мне в кладовую. Мисс Смит, хотите, я покажу вам, где можно умыться?

Я подумала, что она имеет в виду туалет, и согласно кивнула:

– Конечно, будьте так добры.

Она вручила мне свечу и вывела по другому недлинному коридорчику во двор, но не в тот, где мы были раньше. Там стоял простой дощатый нужник с бумагой на гвоздике.