Тонкая чёрная линия. Повесть. Стихи - стр. 13
Через пару десятков минут в больничной палате появился компактный музыкальный центр, Юля присела на край кровати у подушки больного, положила руку на его плечо и нажала на кнопку пульта дистанционного управления. Услышав первые, негромкие звуки музыки, Писатель сильно вздрогнул и пробормотал: «Воистину, ты – мой чудный ангел!» Из колонок звучал «Pink Floyd», «Wish you were here»*2. Радуясь, угаданному ей репертуару, Юлия поцеловала больного в щёку и ласково провела ладонью по его голове. Писатель прислонился к женскому плечу и затих…
Вечером сиделка сообщила своему подопечному о телефонных звонках, звучавших во время его «отсутствия». Он внимательно выслушал Юлю и спокойно ответил: «Думаю, у меня хватит сил кратко переговорить по телефону с друзьями и родственниками. Так ты говоришь, что дочь и жена интересовались, когда меня можно навестить? Сомневаюсь, что выгляжу презентабельно, но лучше я теперь буду выглядеть только в… В общем, буду! А встретиться надо. Пусть приезжают, но только не завтра. Через день, наверное. Короче, я с ними созвонюсь и договорюсь о встрече».
Следующие сутки пролетели молниеносно. Писатель выглядел и чувствовал себя гораздо лучше, и большую часть дня они с Юлией работали над подготовкой к печати второй части «большой книги».
Наступил день, который он обозначил, как «присутственный». Правда, в первой половине дня Писатель со своей добровольной помощницей продолжил заниматься редактурой, но около четырёх часов пополудни к нему пришла первая посетительница. Свежеумытый и причёсанный больной дал своей сиделке несколько ценных указаний, удобно откинулся на приподнятую в изголовье кровать и сообщил о готовности к встрече.
– Здравствуй, папа! – немного неестественным голосом произнесла вошедшая к нему посетительница. – Как ты себя чувствуешь?
– Здравствуй, дочка! – воскликнул Писатель, отвечая на поцелуй дочери, предложил ей присесть рядом и со смехом произнёс: – Чувствую себя лучше всех, как видишь!
– Папа! – укоризненно воскликнула дочь. – Ты можешь хотя бы иногда обходиться без шуточек?
– Ну, нет. Если я перестал шутить, значит – я умер! – не унимался он, но почувствовав, что дочка начинает закипать, сменил тон разговора: – Всё-всё, бесить тебя не входит в мои планы. С другой стороны, шутки подтверждают хорошее настроение твоего отца, а значит, служат ответом на твой вопрос о самочувствии. Но хватит об этом. Как ты понимаешь, в моей жизни не происходит ничего интересного, лучше расскажи о себе.
Дочь Писателя не стала настаивать на беседе о здоровье отца и принялась говорить о своих делах. Он внимательно слушал, кивал, изредка вставляя краткие доброжелательные комментарии. Однако у Юлии, присутствовавшей в палате по просьбе больного, появились сомнения, так ли интересен её подопечному монолог о состоявшихся и запланированных заграничных поездках дочери, о её работе и жизни с мужем, о новых западных фильмах, которые отец не мог посмотреть при всём желании. Кажется, и дочь почувствовала неуместность тематики, перевела разговор на музыку и даже пообещала папе привезти карту памяти с подборкой интересных новинок и любимых старых композиций. К сожалению, вскоре её снова потянуло на тематику превосходства англо-саксонской цивилизации во всех сферах, а именно: в уровне жизни, образовательных программах, здравоохранении, кинематографе, музыке и даже в литературе. Последнее заявление едва не довело Писателя до бешенства, но он сдержался и лишь посоветовал дочери переменить тему.