Томас С. Элиот. Поэт Чистилища - стр. 17
В ответ директор поинтересовался, каковы же оценки. Но в следующем письме (от 4 апреля) содержался только список предметов, сделанный рукой Тома, с указанием числа «кредитов» (а не оценок) за каждый. Шарлотта уклонилась от прямого ответа – вместо него вновь следовали похвалы сыновним талантам:
«Немецкий он изучал всего два года, причем в течение одного у него был плохой учитель, и готов продолжать заниматься этим языком, но может обойтись без французского, поскольку тут ему нужна главным образом разговорная практика. Я думаю, что на этот год латынь и греческий для него необязательны. В прошлом году он получил в Smith Academy премию по латыни… Он всегда был склонен к учебе и много читал по английской литературе… Он читал практически всего Шекспира, которым он восхищается, и многое знает наизусть.
Теперь мы отчасти следуем его собственным желаниям, рассматривая возможность послать его на год в Мильтон <…> он очень дружелюбен, обладает мягким характером, джентльмен во всем, в быту очень скромен и нетребователен, и в то же время самодостаточен.
Мы двадцать пять лет жили в старом доме Элиотов, в то время как все наши друзья переехали, и Том нуждается в товарищах, которых он был из-за этого лишен…
Если вы полагаете, что Том сможет освоить курс, и вы советуете ему это, и готовы его взять, я приму решение в самом скором времени…
Его учитель говорит, что он может поступить в Гарвард на следующий год, не сдавая заново экзамены…»
К письму был приложен длинный список пройденного (английский язык и литература, французский язык и литература, латынь, греческий, история Греции и Рима, физика…).
В начале апреля Шарлотта Чэмп Элиот послала в Milton Academy официальную просьбу о приеме Тома в школу. И только в июле (22-го) она наконец сообщила директору об оценках: В+ по истории (соответствует 4+), В по французскому, С по английскому, латыни, греческому и алгебре, D по геометрии (планиметрии) и провальное Е по физике. Пытаясь объяснить оценку по физике, она сообщала, что учитель недавно испытал «нервный срыв» и не смог дожным образом завершить курс.
В письме от 23 июля она просила директора о личной встрече с нею и с Томом, чтобы получить подтверждение, что его примут. Ответ пришел от секретаря, т. к. директора не было в городе. В письме от 26 июля она снова просила о встрече, теперь уже в августе, со значением подчеркивая, что идею обучения в Milton Academy одобряет сам президент Гарварда. Письмо заканчивалось приглашением погостить денек в Истерн Пойнт, в доме Элиотов и полюбоваться прекрасным видом.
Наконец вопрос с поступлением был улажен. Следующее письмо, от 28 августа, интересно подробным обсуждением учебных предметов, которые мог бы выбрать Том, что подчеркивало почти всеохватывающий характер родительской опеки. Рассматривалось также несколько практических вопросов – например, какого размера сундучок для вещей брать в общежитие и понадобится ли фрак для торжественных случаев… В сентябре (Том уже принят) уточнялось его отношение к спорту:
«Я думаю, лучше, если я объясню вам, почему Том не может играть в футбол и участвовать в занятиях другими видами спорта, требующих физического напряжения, где существует риск резких усилий. Он страдает от врожденного разрыва (брюшной стенки. –