Толмач, или Ментальные маги вне закона - стр. 3
–Если для вас две недели это давно, не смею вас переубеждать! Вечером я зайду, заберу свои вещи,– выдавила она из себя.
Коллеги, потупив глазки, тихонечко начали выходить из учительской. Вэл же пыталась собрать себя по кусочкам. В её голове просто не укладывалось. Как, любимый Павлуша мог так её предать? Как в ЕЁ уютной квартирке, в которую было вложено столько сил и средств, сейчас хозяйничает другая женщина? Вся жизнь словно рухнула. Но у неё оставалась надежда, что Павлуша, примет все это во внимание и они разделят квартиру пополам. Тогда на эти деньги она сможет, хотя бы сделать ремонт в родительской квартирке. Ведь ремонт там делал еще её отец, когда был жив, а это больше двадцати лет назад. А потом, они с Павлушей считали не целесообразным тратить деньги на сдаваемую в аренду квартиру. Пытались поскорее закончить ремонт в собственном жилье.
Вечером ей пришлось прийти в её бывшую квартиру.
Павлуша встретил женщину на пороге. И сразу же заявил.
–Валюша, ну давай только без истерик. Наши чувства с тобой, давным-давно прошли. Такое случается. Да. Я полюбил другую женщину.
–Хорошо,– стараясь говорить спокойным голосом, сказала она. – Но ты же понимаешь, что в эту квартиру я тоже вкладывалась.
Тут глаза Павлуши забегали, и он ответил: – но ты ведь и жила здесь. Так что, считай это была твоя плата за пользование жильем.
А женщине становилась понятна вся картина. Вложенные деньги, никто ей отдавать не планирует. Квартира записана на Павлушу, ипотеку он оплачивал со своего счета, предварительно забрав всю наличность у нее. Они не в браке. Может какой-нибудь ушлый адвокат и смог бы, что-то отсудить у Баженова, но гонорар за адвокатские услуги будет наверное равен по стоимости компенсации. Да и нет у неё денег на адвоката. Так мерзко стало от того, что человек, которого она искренне любила столько лет, сейчас выставляет её, как бездомную собаку. И она озвучила последний аргумент.
–А как насчет того, что на первоначальный взнос деньги давала моя мама?
–Ой, ну если ты такая меркантильная, – начал раздраженно говорить Павел. – Я отдам тебе эти деньги, только не сейчас. Мы с Ларисой ждем ребенка. И сейчас у нас просто нет свободных денег.
–Вот как значит? Деньги на колечко с бриллиантом для Ларисы у тебя есть. На ребенка у тебя деньги есть? А когда я нуждалась точно в том же. Ты мне отказал?
–Вот давай сейчас только без истерик,– сказал Павел. – Я думаю, нам больше не о чем говорить. Квартира записана на меня, у тебя нет никаких прав на нее. Если тебе нужны деньги, я отдам, как только появится возможность. Но, я не могу сказать, когда это произойдет.
Это означало, что никогда.
–Но ты хотя бы позволишь мне забрать свои вещи?– спросила она.– Да конечно забирай! Хотя, Лариса уже тебе все сложила в коробку. Вон она, стоит у входа.
Вэл покосилась на коробку у входа. Вздохнув, на последние деньги, вызвала такси. Погрузив коробку в багажник подъехавшего седана, вздохнула. Коробка вещей вот и все, что и осталось после пятнадцати лет совместной жизни . Старомодные дешевые шмотки и её разбитое сердце.
И вот сейчас, спустя две недели после того самого разговора. Валентина шла после работы домой. Сегодня закончились экзамены у ее школьников. И она неспешно брела по цветущим улочкам ее любимого городка. В небе набухали тучи. В воздухе запахло озоном. Гроза обещалась быть знатной. И она поспешила домой. Дождя, ее старенькие туфли не переживут, и тогда еще неделю до аванса ей придется ходить либо в резиновых сапогах, либо в домашних тапочках.