Только ты - стр. 10

— Ночь ужаса или, по-западному, Хэллоуин.

— Я сижу дома. Никита ввёл мораторий на развлечения, — тяжело вздохнула я, сложив руки на груди. Но это была очередная ложь.

На сто процентов была уверена, что пойду! Только втихушку! И явно без Данилина! Не нужна мне нянька.

— Всё-таки кнут?

— Кнут.

— Ладно, — закончил разговор Лев загадочным тоном.

Не стала спрашивать его, что означало его «ладно». Да и старалась даже не смотреть на него. Кажется, я просто трусиха. Видимо, мой максимум — любить на расстоянии недостижимый идеал.

Лёва не такой. И никогда не поймёт меня. И уж точно не полюбит.

3. Глава 2. Лев

Увидев Веру сегодня, вообразить не мог, что произошли такие изменения. Передо мной предстала красивая девушка, которая уже не была покрыта прыщами. Детский взгляд сменился на более серьёзный. Теперь же младшая Астахова выросла. Грудь стала явно больше, фигура поменялась, даже стиль в одежде стал другой. Да и зубки отрасли. Не мог отогнать мысль, что очень хотел постоянно смотреть на неё. Меня не покидало ощущение, что в ту ночь, два года назад, между нами что-то было. А я нихрена не помнил. Только тихий шёпот у уха.

«Лёва, ты спишь?» — эта фраза уже впечаталась в мой мозг.

И, конечно же, запах карамельной ириски. Долго не мог вспомнить, где слышал уже этот аромат. Конечно я обрадовался, что спящей незнакомкой была Вера. Но в то же время это приводило в ужас. А её смущённый взгляд добивал. Примерно догадывался, почему именно она спала со мной, как оказалась в постели. Явно же я и был инициатором. Хотя… Это ведь и стало одной из причин моего побега в Москву — дать возможность себе нормально доучиться. Без мыслей о девочке, которая росла на моих глазах.

Нам с Никитой было четырнадцать, когда Вера пошла в первый класс. Мы были на третьем курсе, когда родители Астаховых погибли. Это был удар для всех нас. Мой отец, как мог, помогал с похоронами и деньгами Астаховым с бабушкой первое время, пока Никита не вступил в наследство. Вера практически росла на моих глазах. И всегда была такой, как сейчас, по характеру. Мягкая, как пластилин. И жутко вредная.

Никита так сильно стремился встать у руля, что позабыл о младшей сестре. А потом его как подменили. Даже я заметил деспотичные нотки в друге за завтраком. Каждый раз, как он пытался воспитывать Веру, хотелось одёрнуть его. Никиту заносило. И я не понимал, в чём дело. Мне явно чего-то не рассказали. Чего-то до мозга костей семейного. И это обижало. Ведь мы росли вместе.

А ещё я в прошлом заглядывался на восемнадцатилетнюю сестру лучшего друга.

Это финиш.

Пока мы ехали в университет, Вера не произнесла ни слова. Слабо верилось в её слова, что она послушается брата и останется дома. Костюмированный маскарад? Конечно же, эта неугомонная пойдёт. Когда я остановился у маленькой кофейни, Астахова удивлённо посмотрела на меня.

— Я опаздываю, Лёва, — пробормотала девушка и прикусила губу.

Я мог со стопроцентной вероятностью сказать, что она волнуется. Но из-за чего? Неужели она в свои двадцать лет до сих пор стеснительная девушка, которую я так хорошо помнил. А у меня от её «Лёва» локти сводило и отдавалось щекоткой по рёбрам. Странная реакция, но приятная.

— Одна пара. Пожалуйста. Я так давно тебя не видел, — похлопал специально ресницами и заметил, что Вера отвела взгляд и снова прикусила губу. — Верунь.