Только моя - стр. 28

Оставив его за спиной, бросаю взгляд на толпу у стены для дартса и сворачиваю на тропинку, ведущую к забору и калитке, чтобы свалить отсюда и в перспективе больше не возвращаться.

Сжимая руль до побелевших костяшек, гоню по трассе назад в город, игнорируя сообщение от Даши, которое всплывает на дисплее приклеенного к панели телефона.

14. Глава 14

Полина

— Хотите примерить?

Тряхнув головой, отрываю глаза от черного комплекта белья, полупрозрачное кружево которого растираю между пальцев.

Девушка-консультант смотрит на меня удушающе приветливо. Удушающе, потому что сама я нещадно кусаю губы и борюсь со спазмами в горле, которые преследуют меня второй день подряд. Застрявший в горле ком раздражает и выводит из себя, но стоит только коснуться мыслями вчерашней вечеринки на даче Дубцова, как все начинается сначала!

Я не стану плакать. Ни за что на свете. Как бы близко к глазам ни подбирались проклятые слезы.

— Так что, примерите?

Сделав короткий рваный выдох, снова смотрю на полупрозрачный кружевной лифчик и трусики к нему.

Ткань нежная, очень красивая, но это чересчур смело. Чересчур смело для меня, я никогда такого не носила и не уверена, что готова надеть нечто подобное для Захара. Я знаю, что ему такой эксперимент понравится. В этом и проблема! Я не хочу… заводить его слишком сильно. Я просто не готова к тому, что он заведется слишком сильно.

Ни о чем не хочу думать…

Сегодня утром Захар уехал в Москву. У него командировка, в понедельник какая-то конференция в одном из небоскребов.

Откашливаюсь, но мой голос все равно хрипит, когда произношу:

— Да, примерю.

В груди так давит, что мне хочется свернуться на диване в клубок и не двигаться, но я лучше умру, если буду… валяться овощем на диване только потому, что Антон Матвеев ушел из моей жизни и, я уверена, больше никогда в ней не появится.

Я не жалею. Ни о чем. Ни за что не возьму свои слова назад. Пусть он катится к чертям. Вместе с Дашей. Вместе со своими извинениями и со своей гордостью!

В носу щиплет, пока иду в примерочную вслед за консультантом, и до скрипа сжимаю ручки сумки, чтобы избавиться от этих накатывающих ощущений.

Как только за мной задергивают штору, принимаюсь стаскивать с себя одежду.

Почему я такая дремучая? Даже смотреть на этот комплект мне немного стыдно. Он черный. Это делает его слишком эротичным. Я не умею носить эротичное белье.

— Ладно, — рычу, облачаясь в смелое кружево.

Соски просвечивает. Моя кожа не успела, как следует загореть этим летом, поэтому на контрасте кажется еще светлее, чем есть. Провожу руками по груди и животу, глядя на себя в зеркало, и понимаю, что мне нравится. Да, нравится.

Быстро переодевшись, иду на кассу, пока не передумала.

Пока мою покупку укладывают в фирменный пакет, роюсь в своей сумке, чтобы найти карту, но пальцы цепляются за сиреневые стринги, которые я сунула туда вчера в состоянии аффекта.

Сжав губы, комкаю маленький сиреневый треугольник и заталкиваю его в боковой карман, который застегиваю на молнию, собираясь забыть об этом предмете своего гардероба навсегда, как и о том, кто мне этот предмет дал.

Точнее, вернул.

Он вернул мне мои чертовы стринги! И зачем? Это его чертова тяга к равновесию?! Зачем он вообще приходил?!

Если бы могла, швырнула бы их ему в лицо.

В его красивое, дурацкое лицо.