Только хорошие умирают молодыми. Фантастический роман - стр. 31
– Смогу, – просто ответил снайпер.
– Так… – Доцент довольно потер руки. – А людей с собой провести?
– Туда и обратно? – на всякий случай уточнил Олег.
– Конечно. Иначе и мараться не стоит.
Это снайперу понравилось меньше. Одно дело – идти в порубежье или «серую зону», надеясь только на себя и отвечая исключительно за себя. И совсем другое – когда тебе на шею посадят каких-нибудь ребят, возомнивших себя спецназовцами, коммандос докатастрофных времен. Они свяжут меня по рукам и ногам, подумал Музыкант. А если еще надо мной поставят командира… Ну уж нет.
– Я могу отказаться? – спросил он.
Вась-Палыч фыркнул.
– Лучше бы, конечно, нет, – перевел это фырканье на человеческий язык Доцент. – А собственно говоря, Олег, почему ты отказываешься?
– Я ничего не могу гарантировать, – осторожно подбирая слова, сказал Музыкант. – Как я хожу по порубежью, я никому объяснить не могу. Хожу – и все тут. Был ли я в «серой зоне»? Да, был. Пойду ли еще? Да, пойду. Но один. Почему один? Потому что не хочу, чтобы сначала на меня понадеялись непонятно по какой причине, а потом будут трупы, и все они останутся на моей совести, потому что у меня нет никакой уверенности, что я мог бы им помочь. Достаточно? На все вопросы ответил?
– Нет, не на все, – вмешалась Бой-баба.
Олег посмотрел на нее с интересом. Среди штабистов Зинаида Вершинина была для него наименее понятным человеком. Музыкант делил людей потому, как они к нему относились: нормально или не очень. К первым относился, например, Доцент. Типичным примером вторых являлся, конечно же, Вась-Палыч. А вот Вершинина не относилась к глухому снайперу никак. Вообще. Как будто в ее мире Олег существовал лишь тогда, когда в нем возникала необходимость. А во все прочее время Музыканта укладывали в спячку в далеком подвале, из которого его извлекали лишь в случае очередного неотложного дела.
– Мы вполне можем приказать тебе, Музыкант. Ты не замечал, что получаешь паек? Что у тебя дома зимой есть отопление? Что ночью к тебе в дом не врываются крысы? А знаешь, откуда все это берется? Почему ты спокойно спишь по ночам? Потому что есть другие люди, и они работают на то, чтобы тебе было сегодня хорошо, а завтра еще лучше. И пока мы руководим этими людьми, и пока ты от них зависишь, я считаю, что мы можем приказывать. И не забывай – ты чуть ли не единственный в городе, кто живет не по графику, кого не ставят в караулы, не назначают в госпиталь – выносить горшки, не гоняют с лопатой картошку сажать.
– Но обрати внимание, – добавил Доцент, – что мы все-таки не приказываем, а просим.
– Ага, – вмешался Вась-Палыч, – индивидуальный подход это называется. Тебе прикажи – ты же наизнанку вывернешься, чтобы все испортить. Нам же дороже выйдет.
– Ой, да помолчи, – поморщилась Бой-баба. – Мы все тут разумные люди. Мы все на одной стороне баррикад. Что нам мешает нормально поговорить и обо всем спокойно договориться?
– То, что вы наверняка уже все решили за меня и теперь собираетесь навязать мне ваш план действий.
– Почему ты так думаешь?
– Я же с вами не первый раз имею дело. Я согласен пойти в «серую зону». Но один. Никаких попутчиков-помощников, которые будут только мешаться под ногами. Расскажите мне, в чем дело, и я все выполню наилучшим образом.
Доцент поморщился: