Только без глупостей! - стр. 12

– Какого ещё Пашу? – напрягся я.

– А на ком вы сюда приехали? – гоготнул Дайрон.

Значит, мне поручили кроконя. Ну, или ту неведомую зверюгу, в которую его превратили.

– На диком кролике, – буркнул я.

– Значит, добавь ему в рацион морковки и почеши за ухом. Уверен, Паша это оценит, – дали мне совет.

– Непременно, – сдержанно отозвался я.

И едва не свернул главному гаремнику шею, когда он забрал сладко спящее тело хозяйки из моих объятий.

9. Глава 9. Крольчатина

*

Лекс

*

Справиться с крокодильской крольчатиной оказалось более сложной задачей, чем я предполагал.

– Чего тебе, гаремник? – недобро зыркнул на меня Михась, когда я подошёл к животному.

– Дайрон сказал мне распрячь Пашу, а потом отвести в стойло и покормить, – стараясь сохранять хладнокровие, ответил я гному.

Один мой щелбан – и эта бородатая мелочь в красной ливрее улетела бы в сторону заката. Но он прекрасно сознавал свою безнаказанность, поэтому с вежливостью не напрягался.

– О-о-о, так ты Пашерона будешь обихаживать. Ну, удачи тебе, гаремник, – хмыкнул Михась. – И не теряй бдительности: не хватало ещё, чтобы кроконь твою красоту попортил в разных местах. Наверное, хозяйка огорчится.

– Буду бдить, – холодно заверил я его.

Махнув мне напоследок рукой, гном куда-то умчался, оставив наедине с животным.

Я смотрел на Пашу, Паша смотрел на меня.

Эта игра в гляделки затянулась надолго, и я не выдержал первым:

– Давай договоримся: никаких фокусов! Не дёргайся, стой спокойно. Позволь мне тебя распрячь. И я дам тебе вкусного мяса.

С мясом животное было согласно. А вот со спокойствием возникли проблемы.

Когда я снимал с него упряжь, бывший крокодил возомнил себя свободной гарпией и брыкался с большим упоением.

Но я оказался крепким парнем, так что победа осталась за мной.

Правда, ненадолго.

Шустрый пацанёнок притащил с кухни ведро с сырым мясом и торжественно вручил его мне – для кормёжки подопечного.

И вот тут возникли непредвиденные трудности.

При виде еды, пусть даже непрожаренной, вспыхнули глаза не только у Паши, но и у меня. Спящий внутри дракон заворочался, желая выпустить огонь и приготовить аппетитный шашлык.

Но кроль воспринял голодный блеск в моих очах на свой счёт.

Учуял во мне пусть дремлющего, но дракона, и пришёл к выводу, что я собираюсь сожрать большого вкусного кролика вместе с закуской из сырой говядины.

Длинные Пашины уши затряслись, как ива на ветру, на морде проступил первобытный ужас, и эта дурная крольчатина ломанулась от меня подальше.

На глазах ошалевшего пацана кроль впечатался в деревянную стену, проломил её и вдобавок шарахнул по ведру так, что вырвал его из моих рук и нахлобучил себе на голову.

В итоге, когда с громким паническим хрюканьем кроконь вылетел из дыры в стене – с ведром на голове, из-под которого стекали струйки крови и свисали куски мяса, – остолбенели все.

– Он Пашерона скальпировал… – кто-то потрясённо охнул.

– Никого я не скальпировал! – крикнул я, пытаясь догнать паникующего зайца. Тьфу ты, кролика.

– Хочешь сказать, он себе ушами макушку отрезал? – возразили за моей спиной.

У меня возникло сильное желание самолично отрезать ему эту макушку вместе с ушами.

Паша тем временем нёсся диким конём прямо на усадьбу.

Я вспомнил, как он играючи проломил стенку сарая, и с удвоенной скоростью ринулся на перехват.