Точка опоры – точка невозврата - стр. 3
Совсем я скис, но делать нечего, нужно как-то устраиваться в этой жизни. Так я и попал на уборку, ведь никаких других вариантов жизнеустройства больше не вырисовывалось.
Но где-то внутри меня зрело какое-то неясное чувство, что не может существовать такое положение до скончания веков. Это же будет абсолютная вселенская несправедливость, если я так и закончу свои дни когда-нибудь от теплового удара в обнимку с совком и метлой, а местные бандиты, мало чем отличающиеся от своих российских собратьев, будут прекрасно себя чувствовать без моей отеческой опеки! Не может такого быть по определению…
Вот, наконец, и приехали за мной, чему я, признаться честно, нисколько не удивлён. Дело вовсе не в том, что я прямо-таки какой-то супер сыщик, без которого земной шар перестанет вертеться, просто… должна же существовать справедливость на земле! Каждый муравей должен выполнять свою определённую природой функцию. А моя функция одна-единственная – ловить и сажать преступников.
Когда мы сели в полицейскую машину – капитан Дрор спереди рядом с водителем, а мы с русскоговорящим полицейским сзади, – то он мне шепнул на ухо:
– Сейчас он будет говорить, а ты слушай и не перебивай. Я тебе переводить буду. Приедем в управление, там все вопросы и задашь, хорошо?
– Ваш приятель по имени Алекс, который рекомендовал мне с вами познакомиться, – начал Дрор низким, хорошо поставленным голосом, – говорил, что вы прежде творили чудеса розыска. Это правда? – И не дожидаясь моего ответа, продолжал. – Мы проверили по своим каналам и узнали, что о вас и в самом деле много хвалебных отзывов. Скажите, только честно, зачем вы бросили такую успешную карьеру в России и приехали сюда?
– На то много причин, – начал я, но он меня прервал:
– Не надо ничего говорить. Всё уже в прошлом. А сейчас вам выпал шанс доказать свой профессионализм у нас. Вы готовы?
– Всё это общие фразы, – вздохнул я, до конца не доверяя его словам, – я так понимаю, что у вас какое-то тупиковое дело, которое расследовать не можете, да? И прикрыть его нельзя, потому что оно уже получило общественный резонанс…
Тут русскоязычный стал толкать меня локтем в бок, но Дрор обернулся и погрозил ему:
– Переводи слово в слово!
– А что мне ещё сказать? – Я пожал плечами. – Выбора у меня нет. Конечно же, я готов поработать…
– Вот и прекрасно. – Дрор отвернулся и стал глядеть на дорогу. – Это всё, что я хотел от вас услышать. С сегодняшнего дня вы поступаете в качестве нештатного сотрудника полиции в распоряжение лейтенанта Винтермана, а вашего приятеля и бывшего сослуживца Алекса я приставлю к вам в качестве переводчика и помощника…
Всю дорогу до управления мы молчали, и я раздумывал о том, как Лёха будет доволен тем, что мы снова работаем вместе, а уж как я рад тому, что всё возвращается на круги своя…
Лейтенант Виктор Винтерман не понравился мне сразу. Толстый нескладный субъект с холёными пухлыми ладошками, и я сразу обращаю внимание на его аккуратно обработанные пилочкой ногти. Если у полицейского из отдела по особо тяжким преступлениям есть время заниматься такой ерундой, то одно из двух: или тяжких преступлений в Израиле больше не происходит, или владельцу пилочки всё по барабану. Первое, к сожалению, из области фантастики, а вот второе – совершенно никуда не годится. Был бы я начальником этого пузыря, я бы погонял его по городу, как бешеную собаку. Но начальник здесь, увы, пока он…