Точка невозврата - стр. 3
– Шнурок развязан, споткнулся, наверное…
– Беда какая.
«Беда, – подумал тренер, – еще какая беда». Он повернулся к своим ребятам.
– Что встали, парни? Переодеваться и ждать меня. Понятно?
Его игроки дружно кивнули и покинули лед. А тренер фигуристов прижимала к себе девочку, гладила по голове. Утешала. Хотя как тут утешить.
С улицы долетел тоскливый вой сирены.
Глава 2
Наше время
Храбрец умирает один раз, трус – многократно, но все же не каждый день, как она. Жанна сунула ноги в удобные лоферы, провела рукой по волосам, стянутым в аккуратный пучок. Пора. Чемодан с вечера стоял на страже возле дверей. Портплед с формой висел на руке. На пороге она оглянулась, прикидывая, не забыла ли выключить свет, воду, газ, утюг… поняла, что просто оттягивает момент, когда надо будет выйти за дверь и нажать кнопку лифта. «Темной-претемной ночью шел суслик по лесу и ничего не боялся», – пробормотала она привычную мантру и хлопнула замком.
Почтовый ящик ощерился газетами, как объевшийся тростника бегемот. Она вытащила кипу никому не нужных газет и рекламных проспектов и, воровато оглянувшись, запихала за батарею. Тащить это до помойки не было времени, а оставлять в ящике – провоцировать воришек, показывая, что хозяев дома нет. Непонятно, как ее до сих пор не обнесли, с ее работой. Правда, брать у нее особо нечего, разве что холодильник и новенькую плазму.
Почтовый конверт выпал из вороха бумаг и спланировал прямо к блестящим носам лоферов. Она подняла его, перевернула. Обычный белый конверт. Заклеенный. Без марок и адресата. Нехороший холодок пробежал вдоль позвонков до самого копчика, она передернула плечами. Дверь квартиры напротив почтовых ящиков клацнула замком. На площадку высунулась голова с фиолетовыми кудельками.
– А, это ты? – Голос у пожилой соседки, за глаза называемой «пилорамой», действительно напоминал звук несмазанной циркулярки. – А я смотрю, кто-то у ящиков возится и возится, возится и возится. Вчера вон у Смирновых чуть квартиру не обчистили, хорошо, я вовремя заметила, позвонила куда следует. Так они знаешь что удумали, аспиды? Ключи мои украли. Это чтобы я из квартиры выйти не могла.
– Кто украл? – удивилась Жанна, на миг позабыв и про конверт, и про все.
– Так эти ворюги, – старуха вышла на площадку, придерживая дверь ногой. Цветастый фланелевый халат, распахиваясь, являл миру ситцевую ночнушку в голубых незабудках. – Узнали, что их планам коварным помешала, и сперли ключики мои, – старуха всхлипнула и утерла глаза сморщенным кулачком. – Знают, что последние. Мне теперь из дома не выйти. Помирать теперь… кто хлебушка принесет? Никто. Как пенсию получить? Никак.
– Подождите, Нинель Адамовна, – Жанна пристроила портплед на ручку чемодана и подошла к ней, – давайте разберемся. Как они попали к вам в квартиру? Вы же позвонили в полицию? И что было дальше?
Нинель Адамовна вскинула на нее выцветшие глаза. Жанна терпеливо ждала. От вредной старухи стонал весь дом – жалобы на соседей сыпались из нее как из рога изобилия, но в то же время она бдительно охраняла подступы к квартирам.
– А, – воспоминания хоть и медленно, но загрузились в фиолетовую голову, – позвонила, да. Пока они ехали, те уже убежали. Я видела, как мимо шмыгнули трое таких… – лицом она изобразила каких.