Точка Экстремума - стр. 33
– Дай угадаю, – проговорил Ретт, – появились огромные чёрные рынки продуктов…
– Не только. Открылись целые нелегальные фабрики, где добавки изготавливались и продавались беглецам. В общем, способ тоже оказался не слишком удачным. Да ещё и деньги текли чёрными реками мимо карманов верхушки.
Капитан снова замолчал, давая собеседнику осмыслить сказанное и предположить, к какому же решению всё-таки пришли настоящие.
– Страх.
Слово прозвучало внезапно и слишком резко, хотя Вергилий вовсе не пытался достичь такого эффекта.
– Мощнейший механизм сдерживания. Древнее и самое сильное чувство, не чуждое ни настоящим, ни андроидам. Нет никаких лишних трат и ненужных рисков. В гены твоих собратьев просто зашивается реакция на мысль о возможном побеге: жуткий страх. Я видел таких. Они бьются в истерике и сходят с ума от ужаса, когда предлагаешь им бросить рабочее место и жить свободно.
Ретт молчал. Он никогда не замечал за собой страха при мыслях о свободе. А Вергилий, будто услыхав эти мысли, проговорил:
– Это касается серийных моделей, клонов. Или моделей-компаньонов, хотя у последних, как правило, и свободной воли-то нет. Но иногда настоящему хочется видеть эту эмоцию в глазах своей куклы, и он просит оставить её. В большинстве случаев у этих существ нет никаких эмоциональных потребностей, они не способны наслаждаться искусством, наукой, красотой. Даже их физические нужды урезаны на генетическом уровне. Они не страдают без тепла, любви и семьи и не способны их создавать – вас всех намеренно делают стерильными. Всё, чтобы слуги не могли выйти из-под контроля.
В голосе капитана будто пряталась улыбка, но не весёлая или издевающаяся, а злобная, больше похожая на оскал. Андроид на него не смотрел, провожая взглядом проплывающие мимо звёзды, которые виднелись в потолочном иллюминаторе.
Ретт снова вспомнил чистку и своё пробуждение. Полумрак, пустые лица трупов, среди которых оказался он сам. Его использовали, а когда стал не нужен, выкинули.
– Серийные модели? – спросил наконец он. – Выходит, они отличаются от единичных, таких, как я.
– Как человек отличается от аккада. Ты ценнейшее приобретение «Афелия». Мы пока не знаем, кто ты, однако будем пытаться выяснить. Но если окажется, что ты был кем-то важным во всей этой системе, ты поможешь нам изменить её? С твоими навыками получить доступ в те круги, где ты когда-то был своим, не составит труда.
Он замолчал, вперив взгляд в Ретта и ожидая реакции. Вергилий не приказывал, не пытался подчинить. Он просил содействия. И при этом давал шанс стать чем-то большим, чем просто ненужный, отслуживший своё хлам.
И бывший слуга медленно кивнул.
– Помогу.
– Я тебе благодарен.
– Я ещё ничего не сделал.
– Готовность – это уже половина дела.
Ретт сидел, не двигаясь и обдумывая следующий вопрос, который хотел задать Вергилию. Отчего-то андроид понимал, что прозвучит он глупо. Но не мог выудить из своей памяти ответа.
– А куда… Что происходит с серийными моделями потом, когда срок их эксплуатации подходит к концу?
– Их утилизируют.
Ретт вопросительно посмотрел на лидера сопротивления, а тот спокойно пустился в объяснения:
– Переработанный белок становится питательной средой для новых клеточных структур, которые затем продаются во всех продуктовых точках Экстремума под видом мяса. А помимо этого, растительным биофермам нужны удобрения.