То, о чем знаешь сердцем - стр. 10
Складывается впечатление, что за рулем моей машины он чувствует себя вполне уверенно. Я стараюсь мириться с этим, но не очень-то получается. Никто, кроме меня, не водил ее с тех пор, как Трента не стало. Кажется, стоит моргнуть, и я увижу его на водительском месте – одна рука на руле, вторая – у меня на колене. Услышу, как он громко подпевает песням радио и нарочно заменяет слова всякой ерундой, чтобы меня рассмешить. И умудряется вплести мое имя в каждую композицию.
Но сейчас радио молчит, а за рулем сидит Колтон Томас. Меня вновь захлестывает чувство вины, и я выдумываю новые правила, чтобы справиться с этой ситуацией. Я не буду ничего спрашивать, и сама постараюсь отвечать покороче. Не стану говорить, откуда приехала, зачем я здесь, и кто я вообще такая. Наверное, даже не скажу свое настоящее имя, потому что…
– Ну, Куинн, – вдруг произносит он, продолжая смотреть на дорогу, – начнем все с чистого листа?
Откуда он знает мое имя?!
И тут я вспоминаю об оставленной на автобусе записке.
– Я Колтон, – добавляет он.
– Я знаю, – вырывается у меня.
– Да? – В его голосе отчего-то слышны нотки разочарования.
Киваю. Нервно сглатываю. Больше всего мне хочется провалиться сквозь землю.
– Да, – слишком быстро реагирую я. – Ты… Я слышала, как к тебе обратились в кафе.
Кошусь на Колтона в надежде, что он поверил. И потом осознаю: у него нет причин не верить. Он же понятия не имеет, что я знаю. К горлу опять подступает тошнота – или чувство вины, не разобрать. Все-таки стоит сказать правду. Может быть, это ужаснет его настолько, что он развернется, доедет до пункта проката и убежит без оглядки. Все будет кончено. Я уеду, и наши дороги больше не пересекутся. Дверь, которую не стоило открывать, захлопнется навсегда.
Пытаюсь что-то сказать, но ничего не выходит.
– Так, значит, ты слышала наш разговор? – спрашивает Колтон с улыбкой. – Даже имя мое запомнила?
Смотрю прямо перед собой и честно отвечаю:
– Точно.
– Ты не местная?
– Да.
– На каникулы приехала?
Качаю головой.
– Нет, всего на один день.
Не говорю, откуда прибыла.
– Одна или с кем-то? – с надеждой спрашивает он.
– Одна.
Мы останавливаемся на светофоре. Колтон замолкает, и я повторяю про себя: одна. Да, Трент умер, и четыреста дней казалось, что я осталась совсем одна. Но сейчас мне почему-то так не кажется.
Я сотню раз представляла, каково будет увидеть Колтона Томаса вживую. Гадала, что почувствую, когда впервые взгляну на человека, которому досталось сердце моего любимого.
Бабушка Трента была вне себя, когда узнала об этом. Она не возражала против трансплантаций прочих органов, пока речь не зашла о сердце. Ведь она считала, будто именно в нем находится душа, и настаивала, чтобы его похоронили вместе с ее внуком.
После того как я увиделась с остальными реципиентами, мне казалось, что встреча с Колтоном поможет, станет завершающим этапом на пути к принятию смерти Трента. Но, оказавшись рядом с ним, я вдруг почувствовала себя менее одинокой, и это было удивительно.
– Ну что ж, уже неплохо, – говорит Колтон, словно подслушав мои мысли.
– Ты о чем?
– Неплохо для того, чтобы начать все сначала.
Глава 5
Греки верили, будто душа обитает в сердце. Согласно китайской народной медицине, сердце также является вместилищем духа. В ранней христианской теологии сердце описывали как книгу, которая содержит все сведения о жизни человека – его эмоции, мысли, воспоминания. Впрочем, возможно, что эти представления восходят еще к верованиям древних египтян.