То, что меня держит - стр. 2
Вернувшись с работы, Соня обнаружила, что пропали все пожитки Владлена и даже кое-что из ее вещей. Разумеется, взятые у банка деньги тоже испарились. Суровая реальность посмотрела Сонечке в лицо, укоризненно покачала головой, и вдруг отчетливо стало ясно, что искать красавца– Владика бесполезно – не для того он исчез с миллионом, чтобы быть обнаруженным.
До двадцати семи лет Соня считала себя очень даже неглупой особой. И вот теперь выяснилось, что всё это время она заблуждалась. Неприятное открытие далось тяжело, но еще сложнее было осознать, что искренняя любовь и драгоценная девственность достались проходимцу.
Даже поплакаться было некому: уезжая в столицу, Сонечка крепко рассорилась с матерью – та ни в какую не хотела отпускать дочь в «вавилонский вертеп». Подруги детства остались в родном Ярославле. Здесь, в Москве, настоящих друзей не было – так, знакомые, сослуживцы, соседи, которым начихать на нее. Пришлось поверять свое горе подушке по ночам.
Постепенно потоки слез начали иссякать – ведь жизнь продолжалась. За окнами вовсю хозяйничала весна: таяли последние грязные клочья снега, вспарывали влажную землю тонкие травинки, весело горлопанили воробьи, спеша рассказать друг другу, как провели зиму. И случившееся начало видеться в другом свете: ведь это же хорошо, что подлец Владик показал свое истинное лицо. А если бы его мерзкая сущность выяснилась уже после свадьбы, скажем, лет через десять семейной жизни? «Свалил – и черт с ним! Найдутся и получше», – сумела, наконец, сказать себе Сонечка.
Прошел еще месяц. Она потихоньку воспряла духом и даже начала снова заглядываться на симпатичных мужчин, как вдруг позвонила из Ярославля мать. Впервые за пять лет! Хотя прекрасно знала номер мобильника дочери и упорно игнорировала ее звонки.
Соня даже не успела удивиться, потому что от первых же слов, раздавшихся из телефона, подкосились ноги: «Это что еще за история с кредитом? Ты во что там влипла? Тебе письмо от приставов. Требуют погасить долг в пять дней. А потом, я так понимаю, возьмутся из тебя эти деньги вытряхивать…»
Что– то промычав в ответ и нажав на отбой, Соня сползла по стенке. Вот так привет от Владика! Но почему этот документ прислали не на московский адрес? Ах, да! Она ведь в справках для банка указывала паспортные данные, а там – ярославская прописка. Ну, а то, что мать вскрыла письмо на имя Сони, даже не удивило – не в первый раз.
Снова зазвонил сотовый и тем же возмущенным голосом заявил:
– Ты чего трубку швыряешь? Натворила дел, а теперь в кусты? Что мне приставам отвечать, когда придут по твою душу?
– Скажи, что я умерла, – ватным голосом ответила Соня и отключила телефон.
В голове пульсировала всего одна мысль, повторявшаяся во всевозможных вариациях: «Что делать? Как быть? Что же придумать?» Так как эта мысль разом вытеснила все остальные, решение не находилось. Денег таких, разумеется, у Сони не водилось, хотя и было кое– что отложено на черный день, но, увы, далеко не миллион. Занять такую огромную сумму, само собой, не у кого. Продать нечего – ни машину, ни бриллианты Соня еще не нажила.
И тут спасительно вспомнилось: ведь бывшая одноклассница и лучшая подруга Ритка Бурмина работает в канцелярии райсуда в родном Ярославле! Может, она подскажет что– нибудь дельное? Они изредка перезванивались, хотя общих тем с каждым годом оставалось всё меньше, и откровенничать, как прежде, друг с другом уже не получалось. Но совет– то Ритуся всегда готова дать, если попросить.