Тьма по соседству - стр. 43
Фаине нравилось гулять с Милой по многим причинам. Во-первых, это случалось редко. Во-вторых, Мила не требовала от нее много разговаривать и активно поддерживать диалог. Она слишком хорошо знала Фаину и довольствовалась кивками, односложными ответами, иногда и многозначительной тишиной.
Немногословность подруги ее не раздражала. Мила ясно представляла себе, как много мыслительных процессов, словно вкладок в браузере, одновременно происходит внутри этой странной девушки, как они сложны и как тяжело ей выразить их вербально. Молчание вовсе не означало, что Фаине нечего сказать, что она ничего не думает на этот счет, что ей с Милой неинтересно. Часто хватало одного жеста или выражения лица со стороны молчуньи, чтобы уловить суть ее мнения.
Фаина шла по пути наименьшего сопротивления. Зачем выдавать больше, если того же эффекта можно добиться минимумом? Она называла это «бритвой Оккама»[10], кажется.
Мила была в числе тех немногих, кто знал все подробности о состоянии здоровья Фаины. Как и прочих, ее возмущало наплевательское отношение к себе, с каким подруга привыкла жить и какое теперь привело ее к тревожным последствиям.
Весь вечер Мила посвятила тому, чтобы вливать в уши бывшей однокурсницы ценные наставления, советы и даже угрозы. Ее очень беспокоила судьба Фаины. Жаль, что саму Фаину это никогда особо не беспокоило.
– Пойми, Фэй, так нельзя. Ты молода, симпатична, уникальна. Я знаю, ты уникальна. Именно потому, что не стремишься быть «не как все». Именно потому, что ради этого ты даже не зевнешь. Ты вообще выпадаешь из известной мне системы взаимоотношений между людьми – выпадаешь, ничего для этого не делая. И не спорь со мной. Это противозаконно на твоем месте – так хреново к себе относиться. Представь, сколько событий и впечатлений ждет тебя впереди! Скольким людям ты могла бы чем-то помочь. Целая жизнь! Долгая и радостная! А ты от нее отказываешься. Я не понимаю почему. И не смотри так на меня.
– Долго и радостно люди с диабетом не живут, – мрачно отозвалась собеседница.
– Да плевать! Почему какая-то болезнь должна тебе указывать, как жить? – Всегда эмоциональная Мила сейчас особенно кипятилась. – Почему ты обязана ставить на себе крест? Поверь мне, если ты сделаешь все, что в твоих силах, болезнь отступит. Я могу тебе это гарантировать. Перестань пить. Перестань объедаться сладким. И не надо этих ухмылок, Фэй! Диабет – не рак. Ты ничего не делаешь для того, чтобы жить счастливой и относительно здоровой жизнью.
– Гены все сделали за меня.
– Да что ты говоришь?! Ты у нас все знаешь, ты все решила, и иначе события никогда не складываются. Только так, как тебе в голове придумалось. Ты меня раздражаешь. – Мила почти фыркнула.
– Я знаю. – Фаина звучала самодовольно.
– Ты не должна давать болезни почувствовать себя хозяйкой твоего тела. Понимаешь меня? Ты обязана бороться и воевать за по праву твои владения. Ты это можешь, просто надо сделать первый шаг. Ты очень, очень сильна. Нельзя сдаваться в самом начале пути, Фэй! Разве это так сложно понять?
– Уже давно не начало пути.
– Ты ошибаешься. Тебе с этим всю жизнь маяться, так что сейчас – как раз самое начало пути. Сражайся, мать твою! – Мила уже жестикулировала на ходу, изображая борьбу с невидимым противником. – Нельзя отдавать болезни юное тело. Нельзя. Да, я понимаю, что это не лечится. Но ведь живут другие люди с этим. И счастливо живут! Принимают меры, и болезнь отступает. Не навсегда и не насовсем. Но ее можно усмирить. Держать в узде. Не усугублять, как ты! Можно вести полноценный образ жизни, ощущая лишь временные неудобства. А ты позволяешь диабету уничтожать себя! Да как ты можешь? Ведь все это очень серьезно, как же тебе это вбить в твою чугунную голову?