Титулованный Соловей - стр. 28
Единственное, что смог вымолвить князь, увидев жену, было скорее недовольством, чем восхищением:
– Надеюсь, ты не босиком, милая? Можно простудиться.
– Ты считаешь, нужно было подробнее проработать образ? – как можно наивнее постаралась спросить Мари.
– Да куда уж подробнее?!.. – не сдержался тот.
Сказав это, Влад более не произносил ни слова, пока они ехали в экипаже.
Он только рассматривал своих спутниц, как бы пытаясь оценить, на ком из них в этот вечер было больше одежды.
В этом негласном состязании победил костюм Кити, ибо дочь князя обрядилась на великосветский бал в костюм наложницы гарема.
Пока она шла к экипажу, лёгкий ветер играл шёлковой тканью её тёмно-синей вуали и восточные шаровары из голубого тончайшего шифона при каждом малейшем порыве ветра плотно прилегали к телу, подробно обрисовывая все восхитительные черты и формы загадочной восточной красавицы в тёмно-синем платке и полумаске.
Когда троица опоздавших вошла в зал и они поднялись по небольшой мраморной лестнице, дабы поприветствовать хозяев и виновников празднества, князь окинул взором собравшихся гостей. Его нервозность и гнев относительно внешнего вида своих дам заметно поутихли. Бальный зал буквально пестрил и переливался женскими нарядами, в которых, казалось, присутствовали только два критерия: яркость и откровенность. Главным преимуществом было то, что узнать кого-либо из присутствующих женщин было практически невозможно. Пользуясь этим моментом, благородно воспитанные жёны высшего общества осмелились позволить себе в этот вечер абсолютно недопустимые вещи.
Огромных размеров огненные перья жар-птицы – это было всё, что составляло вечерний туалет самой хозяйки маскарада Баронессы Лихониной.
Расплывшись в яркой улыбке, она поспешила к новоприбывшим гостям:
– Добрый вечер, добрый вечер, мои дорогие, – грациозно, как бы подплывая, поприветствовала она князя и Мари.
Подобно невиданной тучной птице, она протянула свою руку-крыло князю для поцелуя.
– Я сразу же узнал вас, баронесса, – не без иронии заметил князь, склоняясь над протянутой рукой дамы в перьях.
– Я осознаю, что некоторые сочтут мой наряд довольно легкомысленным… – откровенно, даже чрезмерно кокетничая и желая тут же услышать опровержения своим опасением, пожаловалась она.
– Ну что вы… – угадав её желание, подхватил князь фразу баронессы. – Вы словно дивная птица в этом… Огненном перьевом облачении.
Щёки баронессы под маской стали такого же оттенка, как и её костюм.
А князь продолжил:
– Если бы вы не улыбнулись мне вашей дружеской улыбкой, мне бы пришлось весь вечер гадать, кто же эта таинственная незнакомка в столь волшебных перьях?! Вы лишили бы меня сна и покоя, баронесса.
Влад почувствовал лёгкий толчок в бок со стороны, где стояла Мари. Он и сам понимал, что зашёл уже слишком далеко в своём красноречии, но хозяйку праздника это ничуть не смутило. Полностью обратившись в слух, она даже подступила ближе, так, что её дрожащие на сквозняке перья начали щекотать князю подбородок.
Мари ничего не оставалось, как поспешить супругу на выручку. Сделав шаг вперёд с распростёртыми объятиями, она заключила баронессу в крепкое кольцо своих рук.
– Дорогая вы наша, как мы рады! Даже не сомневайтесь в своём костюме. Он великолепен.
Наконец, выпустив баронессу из своих нарочито дружественных и довольно крепких объятий, Мари, подтолкнув к женщине Кити, прибавила: