Тиша - стр. 2
– Кровь. Господи, сколько крови. Где он?
– Тут лежал. У него голова была вся изрублена. Он не дышал. – Только и сказал Рудик.
– Может тебе со страху померещилось? – Недоверчиво спросил дед Субботин, всё ещё тяжело дыша после пробежки – Может, его только ранили.
Он склонился к луже крови, потом отступил, и показал на землю возле своей ноги:
– А это ещё что такое, краска что ли? Нет, похоже на плесень.
Рудик увидел желтовато-серое пятно, растёкшееся на мелкой гальке снаружи трансформаторной будки.
– Не знаю, вроде этого не было.
Настя сорвала тонкую ветку от шиповника и пошевелила плесень. Запахло каким-то резким реактивом.
– Кислота, вроде какая. – Дед Субботин потёр нос – Запах знакомый, у нас в мастерских так пахло, когда металл травили. Так Николай, может, на этом пятне подскользнулся, и ударился головой об острый угол рамы. Видишь, на раме кровища.
– Что, несколько раз поскользнулся? – Отрицательно покачал головой Рудик – На голове у него было несколько ран.
– Так где тогда он? – Дед огляделся – Он мог повредиться разумом, когда головой ударился, вот и пошёл, не помня себя.
– Кровь вон там дальше, на дорожке. К станции ведёт, похоже. – Тётя Лена махнула им рукой – Там он. У него, скорее всего, шок. Надо быстрее оказать ему первую помощь. И скорую вызвать.
Кровавый след вывел их к одноэтажному зданию станции. Несколько красных подтёков они увидели на серой оштукатуренной стене, в двух метрах от земли и выше. И след красной пятерни под самой крышей. Они все застыли перед стеной, не в силах отвести глаз от этого жуткого отпечатка.
– Высоковато. – Дед огляделся и пожал плечами – Если только по лестнице.
– Он что, на крышу залез? – Наконец спросил Рудик – Нет, нет, это не может быть его отпечаток.
– Николай! Коля! – Крикнула тётя Лена и подошла к дверям вокзала.
Массивные деревянные двери вокзала, как всегда, были только прикрыты. Рудик и не помнил уже, когда последний раз их закрывали на ключ. Билетных касс там уже много лет не было, билеты теперь продавали прямо в электричках, и в мрачном зале остались только облезлые грязные лавки вдоль одной из стен, да выцветшие правила поведения на железной дороге. Тётя Лена заглянула внутрь, потом повернулась к ним и сказала:
– Надо искать, что стоять-то! Настя, пошли, вокруг здания обойдём. Пап, а вы тут стойте с Рудиком, может Николай появится.
– А вдруг он, на самом деле, мёртвый? – Шепотом спросила Настя.
– Так он и был на самом деле мёртвый! – Ответил Рудик, тоже шепотом.
– Какой мёртвый! Вы что, с ума посходили? – Тётя Лена пошла вдоль здания станции – Человеку нужна помощь, его ранили, а они дурачатся!
Настя пошла за ней. Дед Субботин повернулся к Рудику и тихо сказал, почёсывая подбородок:
– Что-то мне, Рудя, совсем это не нравится. Может то облако отравило его? А? Как думаешь? Свет, опять же, погас. С чего бы это всё? Может тут у нас чего началось? А может это везде уже началось?
– Что началось? – Рудик с недоумением посмотрел на деда.
– Бактериологическое оружие. Теперь все такие будем ходить. По стенам лазить. – Всё таким же шепотом продолжал дед – Ты сегодня новости слушал?
– Не слушал я ничего, боевик смотрел.
– Надо будет послушать. Я днём-то слушал их, так ведь за это время что угодно могло произойти.
– Да ладно, дед, не нагнетай. – Рудик снова посмотрел на отпечаток пятерни – Как в ужастике. Поверить не могу. Николай Николаевич был мёртвый. Он не дышал. Он не мог сам уйти. Его утащили.