Тимошка Пострелёнок и горбатый колдун - стр. 6
– Пойдем, Василий Афанасьевич, поговорим, – кивнул головой в сторону зарослей молодых елок Дмитрий Иванович. – Не досказал я тебе давеча про думу свою. Пойдем-ка, вон туда в лесок.
Они нашли звериную тропку в светло-зеленых зарослях и, прикрывая рукавом глаза от колючих веток, двинулись вглубь елового леска. Скоро тропинка вывела путников на крошечную полянку.
– Ну, вот здесь нас никто не услышит, – остановился посреди полянки князь и затеял негромкий разговор. – Так вот что, про грамотку я тебе в Москве не успел рассказать. Занятную грамотку мне подбросили. Весьма занятную. И написано там было, что противные мне князья решились погубить сына моего Васеньку. По подлому решились опорочить меня перед ханом. Наняли они каких-то тварей, чтобы со свету наследника моего извести и сделать так, чтобы не приехал он в ордынскую столицу, а стало быть, и я царя ослушался. Видишь, чего замыслили подлецы?
– Да как же так можно батюшка князь! – испугано вскрикнул боярин и даже от возмущения закусил свою нижнюю губу. – Да ты что? Как же они могли-то решиться на такое?
– Выходит, что могли, – отводя взор в сторону, кивнул Тутше Дмитрий Иванович и опять про своё заговорил. – Хитростью они решили меня погубить. Решили перед царем опорочить, мол, неслух я. Дескать, нет мне никакой веры и не достоин я, видишь ли, звание князя великого носить. Вот как оно выходит-то, Василий. Вот ведь чего удумали стервецы. Не пошлю я сейчас сына в Орду, так они напоют про меня, что, дескать, у меня к хану доверия вовсе нет. А пошлю вот, так они изведут мальчишку по дороге и скажут хану, что спрятал я Васеньку где-нибудь в Костроме. Опять мне плохо. Всё предусмотрели, злыдни окоянные. Вот как хочешь здесь, так и поступай. На тебя у меня вся надежда, Василий Афанасьевич. Береги сына моего. Пуще глаза своего береги.
– Да я, великий князь, не то что глаза, я живота своего не пожалею ради Василия Дмитриевича! – вскинул вверх подбородок возбужденный боярин. – Верь мне. Как себе верь.
– Не нужен мне твой живот, – сурово осадил подданного князь. – Ты мне сына в целости и сохранности до Сарая довези, а, если не довезешь, то и живот тебе уж ни к чему будет. Мертвым живот совсем ни к чему. Ты понял меня, Василий?
– Понял.
– А раз понял, то слушай дальше. До Коломны наша земля – московская. Здесь к вам никто не сунется, а вот дальше тебе обмануть всех надо. Я письмо послал князю рязанскому Олегу Ивановичу, чтобы он проводил вас по своим владениям до самой Волги-реки. Еще когда снег лежал, письмо я это послал, а недавно ответ получил. Ждет вас Олег Иванович, и проводить вас до нужного места поклялся. Только ты Василий к нему не ходи.
– Как не ходи? – захлопал ресницами боярин. – Как же я к нему не пойду-то, если он ждет меня?
– Так и не ходи. Всем скажешь в Коломне, что к Олегу Ивановичу пойдешь, а сам по лесной дороге в южную сторону сверни. Оттуда можно по лесам да болотам до Дона-реки пройти. К Ельцу-городу путь свой держи, а уж там князь елецкий Федор поможет тебе. Дружба у меня с ним крепкая. Грамоту для него я тебе в суму сунул. Провожатого в коломенском монастыре найди и иди. Монахи они и леса окрестные хорошо знают и язык за зубами умеют держать. Ты понял меня Василий?
– Понял.
– А чего ты понял?