Тик-так - стр. 17

– Или оставляли в постели жертвы отрезанную лошадиную голову?

– Да-да, что-то в этом роде.

– Ты все перепутал, чудо-мальчик. Эти парни не настолько хорошо воспитаны, чтобы рассылать предупреждения. По сравнению с ними даже мафия сойдет за общество любителей камерной музыки.

– А как насчет банд, которые состоят не из уличных подонков, а из людей постарше, стоящих ближе к организованной преступности? Таких, как «Черные Орлы» или «Сокол-7»?

– «Черные Орлы» действуют в Сан-Франциско, а «Сокол-7» – в Чикаго. Здешние бандиты называют себя «Люди-лягушки».

Томми откинулся на спинку заскрипевшего под ним кресла.

– Но никто из них не играет в эти игры с лошадиными головами?

– Послушай, Томми-бой, если «Люди-лягушки» решат подсунуть тебе в постель отрезанную голову, то это скорее всего будет твоя собственная голова.

– Это утешает.

– А что, собственно, случилось, Томми? Признаться, ты меня заинтриговал.

Томми вздохнул и бросил взгляд за окно кабинета. Оно осталось незанавешенным, и он видел, как плотные клочковатые тучи понемногу затягивают луну, продолжавшую серебрить их неровные края.

– Тот материал, который я приготовил на прошлой неделе для раздела «Шоу и развлечения»… Мне кажется, кто-то пытается отомстить мне за него.

– Тот, где говорится о талантливой девочке-фигуристке?

– Да.

– И об одаренном маленьком мальчике, который играет на пианино как взрослый мастер? За что же тут мстить?

– Видишь ли…

– Кого ты мог задеть этой статьей? Разве что другого шестилетнего гения, который считает, что это он должен был красоваться на первой полосе. И за это он поклялся переехать тебя своим трехколесным велосипедом.

– Видишь ли, Сэл, – снова сказал Томми, понимая, как глупо все это звучит, – в этой статье подчеркивалось, что далеко не все дети, происходящие из вьетнамской общины, обязательно пополняют собой ряды уличных группировок.

– Ну-у-у… – протянул Сэл, – тогда конечно. Полемика, брат, это уже серьезно.

– Мне пришлось сказать несколько нелицеприятных слов в адрес «Парней из Натомы», «Парней из Санта-Аны» и всех тех, кто в конечном итоге выбрал скользкую дорожку.

– Ну и что? Одна-две строки на весь подвал. Ну, параграф, как максимум. Эти парни не настолько чувствительны, Томми. Несколько резких слов вряд ли способны заставить их вступить на тропу войны.

– Хотел бы я знать…

– На самом деле им глубоко плевать, что ты там себе думаешь, потому что для них ты – вьетнамский эквивалент дяди Тома, только без хижины. Кроме того, как мне кажется, ты слишком хорошо о них думаешь. Лично я не уверен, что эти задницы вообще читают газеты.

Темные тучи, гонимые ветром с запада, заметно сгущались, наползая с океана. Луна погружалась в них постепенно, исчезая с небосвода словно лицо тонущего в холодном море пловца, и ее свет на оконных переплетах то мерк, то снова проступал безмятежным белым сиянием.

– А что ты скажешь насчет женских банд? – спросил Томми.

– «Девчонки Уолли», «Всадницы из Помоны», «Грязные Панкушки»… Не секрет, что они могут быть гораздо более жестокими, чем мужчины, но я все равно не думаю, чтобы они могли заинтересоваться тобой. Сам посуди, если бы их было так легко завести, они выпотрошили бы меня как рыбу еще несколько лет назад. Давай, Томми, не темни! Выкладывай, что у тебя случилось. Из-за чего ты так разнервничался?