Тихоня для Лютого - стр. 42
– Тут я отдыхаю с дочерью. У Милёнка день варенья, вот и прилетел.
– Однако я уже дважды видел тебя вовсе не с дочерью… – ухмыляется приятель.
– Знаешь, иногда я жалею, что повёлся на твои уговоры и прикупил вторую часть дома, – огрызаюсь я.
– Да мы с тобой впервые за семь лет пересеклись в этом доме! – поддевает Суровин. – Всё отлёживаешь бока во Франции со своей порноактрисулькой.
– Брейк, парни! – смеётся Хмурый. – Хорош про баб, тоску нагоняете.
– Ну ты если начнёшь про них, то лет через сто закончишь, – замечаю я и перевожу тему: – Условия меня более не устраивают, неважно почему, придётся передавать права на здание Городецкому.
– А нельзя выплатить ему вложенные в строительство средства? – спрашивает Андрюха.
– Ты представляешь, о какой сумме идёт речь? – протягиваю я с невесёлой усмешкой. – У меня нет такой свободной суммы. Стал бы я связываться с Городецким, имей собственные средства в достаточном количестве?
– Давай тогда покумекаем, как поступить, но завтра или на днях, – предлагает Хмурый. – Ты же пока здесь?
– Пока здесь, – киваю я, и мы откладываем дела на потом, возвращаясь к легкомысленной болтовне, которая, впрочем, мало меня занимает. Мои мысли устремляются вниз, на танцпол, за столик, где сидит моя дочь с друзьями. Тянет пойти и узнать, как у них дела, но я продолжаю сидеть на месте. Ни к чему это. Мне это вовсе ни к чему.
Вот же дурак! Не зря говорят: седина в бороду, бес в ребро. Вот и я попался. Накрыло с головой. Даже не думал, что так бывает, пока не столкнулся той ночью с ней.
Было что-то порочное в этой кричащей невинности. Греховное. Манящее. Вероятно, я просто тронулся умом, ослеплённый чистой и светлой красотой девчонки. Я возжелал этот запретный плод. Захотел присвоить себе Аглаю.
Тогда я, конечно, ещё не догадывался, что обнажённая нимфа в моей ванной и есть университетская подруга Милены, о которой я так часто слышал в разговорах с дочерью, но я возжелал её.
Умом понимал, что дурнее мысли у меня ещё не возникало ни разу в жизни. Хотите назовите это бредом собачьим или кризисом среднего возраста, но в тот момент, когда я столкнулся с ней в ванной, что-то надломилось во мне.
И дело даже больше не в ладной девичьей фигурке с нежными округлостями груди, с торчащими по центру заострёнными вершинами, сморщенными от прохлады, а в невозможно печальном взгляде, отречённом, словно она знает какую-то тайну бытия. Взгляд делал её старше, хотя на вид я не дал бы и восемнадцати. Слишком маленькая, непозволительно, что ставило меня в ещё более неловкое положение перед самим собой.
Стоило выбросить из головы этот неловкий инцидент, но чем больше я старался не думать, не вспоминать, тем ярче перед глазами рисовалась картинка обнажённого женского тела, слепленного из самых смелых мужских фантазий. Идеального. Созданного для ласк и удовольствий.
Той ночью впервые за многие годы мне понадобился холодный душ. Хотелось удариться головой о стену, чтобы выбить это наваждение, эту вспыхнувшую молниеносно дурь. Я был уверен, что проблема в длительном отсутствии половой жизни. Ну серьёзно! Не любовь с первого взгляда же!
Но вместо этого я, услышав тихий хлопок из-за двери ванной, столь же тихо приоткрыл дверь соседней комнаты и встретил неожиданное сопротивление. Девчонка села под дверью, очевидно, защищаясь от меня, да так и заснула, завалившись на пол.