Тихоня для Лютого - стр. 30

– И вы предлагаете мне наслаждаться тем, что имею в это мгновение? – спрашиваю вместо этого.

– Да. – кивает он. – Можем попробовать делать это вместе.

– Ладно, – протягиваю тихо. – Можно попробовать.

Мужчина ничего не отвечает, лишь чуть сильнее сжимает мои пальцы в ладони и уверенно продолжает своё движение, пока я иду за ним, как на буксире.

У меня пересыхает во рту. Пожалуйста, скажите, что я только что не дала согласие на… А на что, собственно?

Он старше меня вдвое. Он почти женат. Он – отец моей подруги. Он баснословно богат, как мне и не снилось. Мы словно с разных планет.

Но прямо сейчас, здесь, на высоте 2320 метров, на смотровой площадке с великолепным видом, от которого мне хочется плакать, мы по глупой иронии судьбы оказались вместе.

Лютаев тормозит, тянет меня вперёд, заключает в кольцо рук. Передо мной весьма хлипенькое, на мой взгляд, ограждение, красивые заснеженные вершины и хребты кажущихся бесконечными гор. Я стараюсь не смотреть вправо, на качели над пропастью, на длинный подвесной мост. Чего людям не хватает в жизни, что они решаются на подобное?

– Хочешь попробовать? – озадаченно спрашивает Илья Александрович прямо в моё ухо.

Его борода, едва касаясь моей щеки, ощущается как мягкая губка. Сердце взмывает вверх, отдаваясь частой дробью, и перед глазами темнеет, но вовсе не из-за страха. Он ждёт ответа, и я отрицательно качаю головой.

– Не думаю, что решусь. Я не фанат такого рода развлечений.

Лютаев усмехается где-то в районе моего виска.

– Почему-то другого я и не ожидал.

Не понимаю, хорошо это или плохо? Как и не понимаю, какого чёрта вообще происходит. Но продолжаю стоять, прижимаясь к сильному мужскому телу, надёжно удерживаемая кольцом его рук.

Не знаю, сколько проходит времени. Мне кажется, оно и вовсе застывает и перестаёт иметь смысл. Лишь вокруг нас сменяются люди, да переключаются темы для беседы. Лютаев расспрашивает меня о семьей – о ней я рассказываю вскользь, об учёбе – здесь я тараторю без умолку, о моей подработке, о личной жизни – об этом я говорю мужчине в двух скупых предложениях. Сам же Илья Александрович говорит о многом… и ничего о личном. В принципе, он вообще не обязан со мной говорить, стоять рядом, обнимать вот так бережно у самого края смотровой площадки, словно боится, что я перешагну через ограничительный заборчик и кинусь с обрыва. Он должен съезжать со склонов в компании своей дочери, а не вести себя так, словно ему есть дело до тихони Глашки!

Но меж тем мне приятна его компания. Он вежлив, учтив, бережен. Красивый мужчина, интересный собеседник. С Лютаевым у меня не возникает чувства дискомфорта. С ним можно поговорить обо всём на свете. В отличие от моих ровесников, Илья Александрович не отшучивается на провокационные вопросы и никуда не посылает, если не знает ответа. Возможно, потому что я пока не нашла такого вопроса, на который он бы не знал ответа?

– Готова идти? – неожиданно спрашивает Лютаев.

– Нам уже пора? – протягиваю разочарованно, и он усмехается.

– Нет, нам ещё не пора. Я решил, что нам стоит прогуляться, пока ты не превратилась в маленькую ледышку, но если ты хочешь ещё полюбоваться видом…

– Нет, – перебиваю его. – Давайте погуляем.

– Можем спуститься к водопадам, – предлагает Лютаев.

– Нет, спасибо, – отказываюсь застенчиво.