Тихий омут и бестолочь - стр. 8
Бирюков проводил девушку взглядом, пока ее красивая фигурка не скрылась за дверью в столовую.
– Я же говорил, – продолжал самодовольно кривляться он. – Спорим, когда назад пойдёт – обернется.
– Костян, она замужем, – очень серьезным тоном начал занудствовать правильный Коля.
– О, да ладно. Ей это не мешает кокетничать.
– А тебе не мешает ее клеить?
– Не-а, не мешает.
– Костя, она порядочная девушка. Я ее мужа знаю.
– Брось, Колян, я не собираюсь с ней спать, – дал заднюю Бирюков, наконец уловив в тоне друга серьёзность и напряжение. – Она – мой бухгалтер, в конце концов. Ты же знаешь, я не путаю бизнес с развлечениями. Маринка классная, конечно, но деловая до ужаса. Она единственная из всех твоих красоток меня по имени-отчеству зовет.
В этот момент Марина вышла из столовой, заставив мужчин замолчать. Она прошла мимо, уставившись на пирожок, завернутый в салфетку, в этот раз никого не сбила. Но на лестнице девушка все-таки обернулась. Костя по привычке улыбнулся ей, подмигнул и проводил глазами красивую попку в узких брюках.
– Бирюков, мать твою, – рявкнул на него блаженного Николай, когда Марина скрылась из виду.
– Блин, ну привычка, – развел руками Костя, туша истлевшую за разговором сигарету.
– Твои привычки, Кос, нам обоим боком выйдут, если ты не прекратишь, – оседлал любимого конька Усманов, – Можешь хоть всех баб в городе перетрахать, а моих не трогай.
– Себе решил оставить? – продолжал тупо шутить Бирюков.
– Я серьезно, Кость. Тебе нравится, как Марина работает? Она не подводит?
– Нет. Она профи. Как будто ты не знаешь.
– Я знаю, знаю. Поэтому прошу и тебя быть с ней более профессиональным.
Они закурили по второй, повесив вокруг натянутое молчание. Сменив гнев на милость, Усманов в очередной раз объяснил:
– Она мой лучший бухгалтер, Кос. А ты мой гребаный друг, а до кучи еще и невероятно выгодный клиент. Ты ее трахнешь и уймешься, а ей потом придется с тобой работать. Уволится ведь, я ее знаю.
– Понимаю, старик. Поэтому и сам не собирался, – посерьезнел наконец и Костя.
– Притворюсь, что верю тебе, – усмехнулся Николай.
– Да с чего ты взял это вообще? Если она замужем, то и сама не станет. Мне кажется, она не из тех, кто гуляет.
– Херня у нее какая-то с мужем, – поделился сведениями Усманов. – Тетки наши болтают, конечно, всякое, но я его уже давненько на корпоративах не видел. Да и сама Маринка какая-то дерганая последнее время, депрессивная.
– Марина? Депрессивная? Ты путаешь, Колян. Она как солнышко.
– Ты ж говорил, деловая, – поддел Николай.
– Деловая, – кивнул Костя. – Но солнечная, всегда на позитиве. Со мной во всяком случае…
– То-то и оно, – покачал головой Усманов.
Костя затянулся, силясь представить своего бухгалтера хмурой и печальной, но не смог. Она действительно напоминала ему солнце. Такая теплая и милая, смешная и веселая. Марина не боялась шутить и быть смешной. Она даже смущалась забавно. В ней была какая-то трогательная наивность вперемешку с вредностью. Бирюков говорил истинную правду, признаваясь, что каждый телефонный звонок Марины поднимает ему настроение. И если раньше Костя даже мысли не допускал, что с ней можно переспать, то теперь он задумался об этом. Нет, Бирюков, конечно, и раньше пускал по ней слюни, представлял голой, лежащей под ним, но после разговора с Колей он этого на самом деле захотел. Усманов, сам того не желая, добился абсолютно обратного эффекта.