Тихая сельская жизнь - стр. 8
Я немало путешествовала с леди Хардкасл, но многие уголки моей собственной родины оставались для меня неизведанными. Так что простой факт поворота направо, в сторону от домов и магазинчиков, представлялся приключением не меньшим, чем путешествие в сердце Китая. Ряды кустарников и живых изгородей кишели жизнью, когда мы проходили мимо них, воздух звенел птичьими трелями и был напоен запахом… Меня всегда поражает, когда несколько странноватые люди жалуются на запахи города – дым, отходы, фабрики, пивоварни, – тогда как в деревне, по их словам, стоит аромат райского сада. Если именно такой аромат предпочитают в райском саду, то, полагаю, мне следует поразмыслить, что бы такое сделать, чтобы отыскать для моей бессмертной души респиратор.
Когда мы обогнули излучину, леди Хардкасл решила, что нам следует покинуть тропинку и направиться через поле.
На другой стороне огромного поля я заметила фермера, который выгонял стадо коров из других ворот и гнал их к расположенным в отдалении фермерским постройкам, возможно, на дойку. Внезапно он заметил нас и несколько мгновений не мог принять никакого решения, а потом бросил своих коров и направился к нам.
Коровы, недовольные таким вмешательством в их обычный распорядок, тут же принялись недовольно мычать. Некоторые из них медленно направились к их обычному утреннему месту назначения, ведомые, очевидно, обещанием освободить их от молока. Другие, оставшись без руководства, растерянно бродили вокруг. Я никогда не выдавала эту информацию леди Хардкасл, но вообще-то я боюсь коров. Так что оставалось только радоваться, что они остаются на безопасном расстоянии и, похоже, идут прочь от нас.
– Смотрите, – сказала я. – Сейчас столкнемся.
– Что? – не поняла леди, не заметившая фермера.
– В ста пятидесяти ярдах по левому борту. – Я махнула рукой в его сторону. – Мы быстро сближаемся.
Моя госпожа оглянулась.
– Боже милостивый! – сказала она. – А парень движется довольно энергично для такого увальня.
Мы замедлили шаг и подождали, пока краснолицый фермер не поравняется с нами.
– Доброе утро, леди, – окликнул он нас, едва оказался в пределах слышимости, и приподнял кепку.
– И вам доброго утра, – приветливо ответила леди Хардкасл. – Прекрасное утро, не правда ли?
– Да, мэм, – отозвался он. – Смотрю, вышли погулять…
– Да, погулять. Надеюсь, мы не нарушили ваших владений.
– Именно, еще как нарушили.
– О боже, дружище, мне ужасно, ужасно жаль. Но сегодня такой замечательный день, что нам стало ужасно обидно торчать на тропинке, словно в застенке из кустарников, когда можно наслаждаться такой восхитительной местностью.
– А! Ну да. – Ветер мгновенно стих, и паруса фермера сдулись. – Только обязательно закрывайте ворота и не пугайте скотину, и у нас все будет отлично.
– Благодарю вас, мистер?..
– Томпсон, мэм, Тоби Томпсон.
– Как поживаете, мистер Томпсон? Я леди Хардкасл, а это моя служанка, мисс Армстронг.
– А-а-а, – понимающе закивал местный житель. – Значит, вы и есть та самая леди из Лондона, что купила себе новый дом на дороге.
– Совершенно верно.
Они обменялись еще несколькими любезностями, но я ничего не слышала из их разговора. Все мое внимание занимали коровы, растерянные и мрачные, пока я не увидела, как мистер Томпсон показывает на лес в полумиле от нас. На непривычном картавом диалекте жителя Юго-Запада он сказал: – Бьюсь об заклад, те заросли – отличное место для прогулки этой утренней порой, леди. Как вы сказали, денек отличный. Я частенько заглядываю туда по утрам после дойки, чтоб немного побыть в тишине и покое.