Тихая сельская жизнь - стр. 29
– Будь проклята эта леди Гнусь и все ее обхождения и манеры, – вполголоса сообщила миссис Берч, прожевывая кусок пирога. – Она была обыкновенной продавщицей, когда встретила его. Чертовой продавщицей! А сейчас ведет себя словно герцогиня Фу-Ты-Ну-Ты! А с нами обращается, будто мы грязь на ее туфлях. Никакой это не высший свет, умоляю вас! Она толком не знает, как себя вести.
Остальные присутствующие согласно закивали, а потом по очереди начали добавлять свои описания недостатков их хозяев. Насколько я помню, я не жаловалась на свою хозяйку, тем более первому встречному, но по мере того, как слуги рассказывали о причудах и расточительности, грубости и полной неуклюжести поведения владельцев поместья, где мы находились, я поняла, что мои собеседники чувствуют себя своего рода пленниками и просто хотят выговориться перед кем-нибудь, кто сможет их понять. Что ж, я их не перебивала…
Миссис Берч, похоже, испытывала также потребность объяснить изобилие и экстравагантность пищи на нашем столе.
– Мы сами о себе заботимся, моя дорогая, – сказала она. – Хозяйке невдомек, что тут происходит, да и я уверена, ее это нисколько и не волнует. Она не снисходит до того, чтобы зайти на кухню и потолковать с такими, как я. Меня вызывают к ней в кабинет, чтобы обсудить меню, а потом отправляют прочь на свое место. Она платит по счетам, даже не глядя в них. Мне довелось слышать, как она говорила одной из своих подруг: «Если кому-то хочется волноваться о счетах, так никто и не запрещает!» Ну, раз она так на это смотрит, так я, естественно, кое-что постоянно вписываю в них и для нас. Не слишком много, я ж не воровка, но хорошее угощение раз в месяц мы за все, что мы от нее терпим, вполне заслуживаем.
Когда трапеза подходила к завершению и затихали пикантные разговоры, из столовой раздался звонок. Горничная вскочила и, захватив поднос с кексами и прочей выпечкой, покинула нас.
Мои собеседники принялись расспрашивать меня о леди Хардкасл – о том, как мы устроились на новом месте, откуда мы приехали и чем занимались раньше. Я отвечала им как можно правдивее, но, конечно, далеко не обо всем рассказывала. Тем не менее я дала им понять, что мы с моей хозяйкой намерены разобраться, кто же все-таки убил Фрэнка Пикеринга.
– Да, – кивнул мистер Лэнгдон, – бедняга мистер Пикеринг. А вы знаете, он же работал на Седдонов. Прекрасный молодой человек. Если бы меня спросили, то я бы сказал, что он был куда больше джентльменом, чем его хозяева.
– Вы встречались с ними? – поинтересовалась я.
– Да, пару раз уж точно. Обычно я сопровождаю мистера Седдона в его поездках в качестве камердинера, и мистер Пикеринг иногда бывал там или где-нибудь поблизости. А однажды он заходил к нам сюда, в дом.
– В дом? Это немного необычно, разве не так?
– Конечно. Кстати, это случилось совсем недавно.
– Не предполагаете, зачем он приходил?
– Боюсь, что нет. В тех домах, где мне приходилось работать, не так-то просто что-то случайно услышать. Сами понимаете, толстые стены, плотные двери. Впрочем, когда он пришел, явно был в дурном настроении, а вышел вообще вне себя и даже хлопнул дверью. Так что, полагаю, это была не очень радостная встреча.
Только я собиралась расспросить дворецкого о деталях, как из столовой вновь раздался звонок.