Тихая охота - стр. 12

– Бог всегда похож на создателя, – Алёха допил чай и отставил кружку в сторону. – Говорят, что бог сотворил человека по своему подобию, но, как мы только что убедились, это человек создал бога по своему идеальному образцу. И эта схема неизменна. Любой бог формируется как своя могучая и всевластная копия. Вот допустим, в доме живут мыши и пара котов. Коты ловят мышей, едят, они сильнее, умнее, ловчее. Какой бог будет у мышей?

– Перед ними образцы силы и ума – коты, понимаешь? – хмыкнул Алёха. – Станут они их богами?

– Наверное, – пожал плечами Тимур.

– Этого не будет! – Алёха постучал по столу пальцем. – Их бог будет, будет, кто?!

– Микки-Маус!?

– Точно! Всемогущий великолепный образец мыша. И он прогонит врагов и сделает всех мышей счастливыми, и они станут говорить своим детям, что надо заниматься спортом, хорошо учиться и тоже станешь непобедимым Микки-Маусом.

– Ну да, интересно, – кивнул Тимур. – И ты с этим ездил в Голландию?

На конгрессе разумнист Алёха выступал с докладом о вероятности наличия верований у стайных животных. Основой этому послужили наблюдения за волками, львиными прайдами и муравьями. Также он отметил возможность существования религии у растений. Естественный отбор не есть приспосабливаемость к изменениям, это стремление к совершенству, так говорил Алёха.

– Ну реально у тебя в голове намешано, – Тимур тоже допил чай. – На конгрессе, наверно, все такие были. Ты случайно, не кандидат наук?

– Да, математических, – сказал Алёха. – Я определил поправку на практическом использовании чисел.

Тимур открыл рот. Об этом он слыхал.

– Так это ты придумал теорию, что нельзя считать все предметы идентичными, и при переходе от теории надо учитывать этот момент. Типа, двадцать брёвен или кирпичей или там атомов, каждый в этом множестве отличается от другого. И потому коэффициент поправок требуется.

– Я Александр Фёдорович Вторых, – Алёха церемонно склонил голову. – Бывший математик, бывший разумнист, ныне глава лесной стражи и кстати, мастер спорта по лыжам.

В Голландии, после конгресса организовали небольшой банкет. И к Алёхе подошёл невидный такой человек и сказал, что уровень контролируемого безумия у него вполне подходящий и предложил работу здесь, на Урале. Да и физически хорошо развит, польстил ему незнакомец.

– Точно! – щёлкнул пальцами Тимур. – Я ещё когда увидел тебя, кого-то мне напомнил. Высокий, мощный, сутуловатый. Типичный лыжник. Если бы ты в жилетке был, ну такой, вроде дутыша, типичный спорторг заводской. Всякие корпоративы спортивные проводят.

– Ладно, пойдём осмотримся, – поднялся Алёха. – Потом ещё поболтаем.

Нехотя Тимур вылез из чёрного мягкого халата; привык к мягкости и теплу. Новая одежда была удобной и почти невесомой, вроде обычная штормовка и джинсы, но другие.

– Нож убери с глаз, но чтобы под рукой был, – Алёха осмотрел напарника. – Пуговиц у тебя пока не будет. Ты же завтра домой, они там ни к чему. Готов?

Тимур кивнул. И тут над коридорчиком,. что вёл к шлюзовым дверям, вспыхнула оранжевая лампочка.

– Кто-то идёт, – глаза Алёхи сузились, он велел напарнику стать у стены, так, чтобы входящий его не заметил сразу: – Встретим.

– Зомбаки прорвались? – Тимур вдруг вспотел, а сердце забилось часто-часто тревожной дробью военных барабанов.