Тихая гавань - стр. 6

– Думаете?

– Знаю, – заверила Джо. – Что у вас сегодня на повестке дня? У меня – сплошные стенания, нелюбимая распаковка и уборка, пока руки до локтей не сотру.

– Мне днем на работу, а кроме этого – ничего особенного. Хочу сходить в магазин, кое-что прикупить.

– В «Фишерс» или в город поедете?

– Собиралась в «Фишерс».

– Хозяина уже знаете? Седой такой?

Кэти кивнула:

– Видела пару раз.

Джо допила кофе и со вздохом поставила чашку в раковину.

– Ладно, – сказала она с неохотой. – Хватит тянуть. Если я не начну сейчас, это никогда не закончится. Пожелайте мне удачи.

– Удачи, Джо.

Женщина чуть шевельнула ладонью в знак прощания:

– Приятно было познакомиться, Кэти.

Из кухонного окна Кэти видела, как Джо поднимает и вытряхивает коврик. Она казалась вполне дружелюбной, но Кэти не была готова к появлению соседки. Может, и к лучшему, что теперь есть к кому зайти, но Кэти уже привыкла жить одна.

Впрочем, она понимала, что проживание в маленьком городке рано или поздно сведет на нет ее добровольную изоляцию – ведь надо же работать, делать покупки, ходить по улицам! Завсегдатаи «Айвенз» с ней уже здоровались. Кэти не могла не признать, что ее развлек непринужденный разговор с уверенной в себе Джо. Она безотчетно чувствовала – в ней также есть нечто, внушающее доверие. К тому же Джо одинока, а это безусловный плюс. Кэти не хотела даже думать, как отреагировала бы, окажись у нее сосед, а не соседка, и впервые удивилась, отчего она ни разу не задумалась о подобной возможности.

Вымыв чашки, она поставила их в буфет. – До боли знакомая процедура – мыть две чашки после утреннего кофе. – И на секунду ее захлестнула прежняя жизнь. Руки задрожали. Стиснув их в судорожной хватке, Кэти глубоко дышала, пока дрожь не унялась. Два месяца назад у нее бы так быстро не получилось. Даже две недели назад она мало что смогла бы поделать. Ее радовало, что приступы неудержимой тревоги стали гораздо реже, но с другой стороны, значит, она постепенно успокаивается, а это пугало Кэти. Внутренний комфорт приведет к спаду настороженности и ослаблению бдительности, чего допускать нельзя.

И все равно Кэти радовалась, что попала в Саутпорт, этот исторический городок с населением в несколько тысяч, возникший когда-то в месте слияния реки Мыс Страха с Внутренним береговым каналом. Здесь были тротуары, затененные вековыми деревьями, и цветы, прекрасно чувствовавшие себя на соленой почве. С ветвей деревьев свешивался испанский мох, за высохшие стволы цеплялась пуэрария. Кэти смотрела, как дети катаются на велосипедах или играют в кикбол, восхищалась числом церквей – чуть ли не на каждом углу. Вечерами свою нескончаемую песнь заводили цикады и лягушки. Кэти снова подумала, что ей здесь легко, с самого начала было как дома. Здесь безопасно. Городок словно манил к себе, обещая убежище.

Кэти надела свою единственную обувь – поношенные кроссовки «Конверс». В комоде было пусто, еды в кухне почти не осталось, но выйдя из дома в солнечный свет и шагая к магазину, Кэти подумала: «Я дома». С наслаждением вдыхая сильный аромат гиацинтов и свежескошенной травы, она поняла, что много лет не знала такого счастья.

Волосы у него побелели, когда ему едва исполнилось двадцать, вызвав беззлобное подтрунивание приятелей. Это произошло не постепенно, когда то там, то здесь появляются седые волоски. Нет, в январе он ходил жгучим брюнетом, а к следующему январю у него не осталось ни единого черного волоса. Старших братьев подобная причуда судьбы миновала – у них только недавно засеребрились виски. Ни мать, ни отец не могли объяснить подобную игру природы: насколько все знали, такой ранней седины, как у Алекса Уитли, не было в роду ни с той, ни с другой стороны.