The Телки. Повесть о ненастоящей любви - стр. 8
– Так, все понятно. У тебя познания в области кино хуже, чем у конкурсанток. Продюсером будешь ты, а я про Антониони и Бергмана поговорю.
– Как скажешь. – Я поднимаю руки вверх. – Сдаюсь. Только давай быстро: подошли, сняли и отъехали. Про Бэкхема будешь дома рассказывать.
– Бергмана.
– Ну Бергмана…
Мы двигаемся по залу ресторана «Яръ» сквозь плотный строй девушек с бокалами шампанского в руках, нетрезвых коллег-журналистов, спонсоров, инвесторов, промоутеров и кинозвезд, подходим к сцене, возле которой сгрудились проигравшие, и начинаем вычислять самых податливых. Мое внимание привлекает высокая брюнетка со спортивной фигурой, облокотившаяся на край сцены и закрывшая лицо руками. Ей пытается вытирать слезы русоволосая фея, которую природа щедро одарила не только формами, но и смекалкой. Утешая подругу, она не забывает смотреть в зал в поисках кого-то, кто сможет подсластить горечь поражения. И судьба (ну надо же!) моментально вознаграждает ее:
– Девушки, ну зачем вы так расстраиваетесь? – как можно более доброжелательно улыбаюсь я.
– Ты посмотри, какой натурализм! – встревает Антон. – Настоящая Клаудиа Кардинале в «Сладкой жизни»!
«…Ни фига себе познания!», – мелькает в моей голове, и я говорю вполне веско:
– Да, в этой сцене, на…
– На пляже, – заканчивает Антон, – когда она плачет на пляже. Девушки, вам не плакать нужно, а быст рее контракты подписывать! Нет, ты посмотри, я уже десятые пробы делаю, а тут такие экземпляры!
– Настоящие итальянки, – соглашаюсь я.
Брюнетка моментально успокаивается и поднимает на нас свои растекшиеся глаза. Ее подруга настороженно нас изучает.
– Подумаешь, в финал не вышли! Какая глупость, – продолжаю я. – У вас в кино перспективы получше, чем у победительниц. Вы уж мне поверьте.
– А вы организаторы? – спрашивает русоволосая.
– А мы похожи на организаторов? Антон, мы в самом деле похожи на организаторов?
– Невозможно, – отрицательно качает головой Антон.
– Я – Андрей Буслов, креативный продюсер «Атлантик», а это мой друг, известный режиссер, Антон Бондарчук, брат…
– Андрей, давай без титулов, я тебя прошу, – хмурится он.
– Бондарчук? – глаза брюнетки заблестели, теперь уже не от слез. – И вы…
– Брат. Младший, – извиняющимся голосом говорит Антон. – Фамилии не выбирают, сами знаете.
– А ваша фамилия мне тоже знакома, – вторит русая, глядя на меня.
– Ну да, мы ведь в одной индустрии… один момент. – Я отскакиваю и ловко перехватываю с подноса официанта пару бокалов шампанского. – Это вам, милые дамы!
– Ой, спасибо, – хором говорят они. – А вы?
– Мы разберемся, – улыбается Антон. – Шампанское – дамский напиток…
– И к чему такие слезы? – спрашиваю я брю нетку.
– Да ладно… проехали! – Она делает глоток шампанского. – Просто жюри тут…
– Нет, Наташ, ты видела, кому они первое место отдали? Она по подиуму пройти не может. Корова! Ноги подкашиваются!
– Своя, сто процентов, – кивает Наташа. – Прям зла не хватает.
– Не расстраивайтесь, – уговаривает их Антон. – У членов жюри разные вкусы. Были бы мы в жюри, мы бы вам первое место дали, сразу обеим.
– Я, кстати, завтра скажу Синельникову, что жюри можно было бы и пообъективнее найти!
При упоминании имени президента «Атлантика» девушки навостряют уши.
– Андрюш, я тебя умоляю! – отмахивается Антон. – Мы в прошлом году с братом в жюри сидели, так Федя был в ярости. Наши голоса оказались в меньшинстве!