The Мечты. О любви - стр. 23

Следующим, что сделала Юлька, это переслала Женьке письмо из клиники с результатами теста и добавила от себя: «Можешь сказать Роману, если Богдан еще не обрадовал».

А потом отрубилась, пока в очередной раз ее не разбудил Андрей, шумно удивлявшийся, как это так – мама заснула раньше, чем уложила его. Пришлось исправляться. Вести себя нормально. Обыкновенно. В то время как хотелось обхватить мелкого обеими руками, прижать к себе и вообще не отпускать никуда и никогда – потому что завтра наступит неизбежно, и ей придется решать, как жить.

«Завтра» настигло ее в действительности уже в тот же вечер. Ожидаемым, но неожиданным. В одиннадцать подбросило на месте. Андрюшка спал у нее под боком – вторую ночь не хотел ложиться отдельно, да она и не смогла сама отлепиться от него. Пока они заново привыкнут, что теперь самостоятельные и совсем в другом месте.

На тумбочке разрывался входящим звонком телефон. Юлька потянулась к нему, чтобы убрать звук, и сдавленно охнула. Этот бесконечный день должен был закончиться именно звонком Ярославцева. Им он и заканчивался.

Потому вылетая из комнаты в коридор, чтобы не разбудить Царевича, Юлька даже не пыталась глубоко дышать – без толку. Она прикрыла дверь и приняла вызов.

- Твою мать, ты где? – раздался из трубки вопль возмущенного супруга.

Перепуганное «у п-папы» чуть не сорвалось с ее губ, когда в черепной коробке, внутри которой все еще болело и пульсировало, прозвучало язвительное Бодино: «Голову в песок». Она прислонилась затылком к двери, прикрыла глаза и строго сказала:

- Не ори! У меня запасной слуховой системы нет. Ты приехал, что ли?

- А ты сама как думаешь? – продолжал разоряться Ярославцев. – Да, я приехал. И бл*! У меня слов нет. Где ты, я тебя спрашиваю! Что вообще это все значит?!

- Если бы ты сообщил мне, что приедешь сегодня, наверное, я предупредила бы тебя, что все это значит, - проговорила Юлька и сама удивилась, как спокойно и отстраненно звучат ее слова. А потом вдруг поняла – а ведь правда. Это и есть то самое, что она никак не могла высказать. Что не получалось сформулировать до самого конца. Дело ведь не только в том, что Богдан всегда здесь, где сердце колотится. Дело в том, что Димы нет вообще нигде. Ни в реале, ни в телефоне, нигде. И уже давно. Вопрос в том, был ли.

- Охренеть! – ошалело выдохнул все еще муж. – То есть это я виноват, что, вернувшись домой к семье, эту самую семью дома и не обнаружил. А не ты, втихаря собравшая шмотки и свалившая неизвестно куда.

- Успокойся! Я у отца! – что ж, почти правда и наверняка должно послужить хорошим сдерживающим фактором. – Говорю сразу, возвращаться не собираюсь. И я не хотела, чтобы ты пустую квартиру обнаружил, а рассчитывала, что ты позвонишь. Ты этого сколько не делал? Недели две? И пятый день ни слова в сообщениях. Я всегда уважала твое право на личное пространство, но о том, что приедешь, мог бы как-то сказать заранее, чтобы не вышло того, что вышло.

- Это смахивает на пошлый анекдот, когда возвращается муж из командировки, - хохотнул Ярославцев.

Если бы он знал, насколько прав, наверное, так не смеялся бы.

- Я завтра приеду, и мы поговорим, - помрачнев, сказала Юлька. – В котором часу тебе будет удобно?

- Да похрену! Когда приедешь, тогда и приедешь. Сделал, блин, сюрприз любимой жене.