Тётя без присмотра - стр. 18
Через два дня Таня вошла в знакомый кабинет, чтобы узнать результаты анализов.
– Ну, что… Не знаю, обрадую я вас или нет, но вы беременны, – сказала ей молодая докторша.
– Не может быть!..
– Это абсолютно точно, примерно пять-шесть недель. Вам нехорошо?
– Нет-нет… Всё нормально. Извините.
– Рекомендую вам сразу встать на учет. Не тяните.
Татьяна кивнула.
– Спасибо, доктор. Обязательно.
Татьяна вернулась домой. Она прошла в комнату и без сил опустилась в кресло. Перед ней на журнальном столике лежала папка с дарственной на квартиру в Санкт-Петербурге и снимок УЗИ, на котором была запечатлена малюсенькая жизнь, сердечко которой уже билось в ней. Возраст, непосильная денежная нагрузка за учебу сына, смерть отца ребенка – всё это наводило на определенные мысли.
«Нет-нет, малыш, не бойся. Ты был зачат в любви, и я виновата перед твоим отцом в том, что втянула в этот ад, и он успел подумать о нас. Я не избавлюсь от тебя. Ты будешь жить со мной. У тебя будет старший брат. Я буду любить тебя и за себя, и за твоего отца. А когда вырастешь, я обязательно расскажу тебе, каким замечательным человеком он был и как бы тебя любил. Ну, что ж… А жить мы с тобой будем в Санкт-Петербурге…»
Татьяна уволилась с работы. Начальник и коллеги взяли с нее честное слово, что она будет делать переводы внештатно и очень тепло проводили ее. Она попрощалась с друзьями, собрала большой чемодан, купила билет на «Сапсан» до Питера и отправилась в новую жизнь.
Как-то так получилось, что Татьяна никогда не была в Санкт-Петербурге. Всё собиралась-собиралась, но почему-то что-то обязательно мешало ее поездке. И вот она в городе на Неве…
В город Таня влюбилась сразу, а квартира вообще поразила воображение. Она находилась в Клубном доме на набережной Мойки. Таня всегда мечтала жить с видом на море или реку. Квартира была обставлена шикарно. Антикварная мебель, потрясающая спальня, встроенные шкафы-купе для максимального освобождения пространства. Многоуровневый свет, дизайнерские люстры, опускающиеся плотные жалюзи на всех окнах, потому что в Питере белые ночи. Огромный телевизор на всю стену. Кухня была снабжена всеми видами техники в помощь хозяйке. Прозрачная джакузи под черным потолком со звездным небом.
– Спасибо, Миша! Любимый Миша! Тебе бы жить и жить… Как же все красиво!.. Обещаю тебе, что твой ребенок будет жить здесь и что он будет счастлив…
Таня достала из гардероба один из его свитеров, обняла его, свернувшись калачиком, и горько заплакала, пытаясь почувствовать родной запах. Черная тоска не отпускала ее сердце.
В последующие дни она встала на учет в женской консультации и обратилась в Центр занятости. Сидеть дома в одиночестве она просто не могла физически.
В Центре занятости ее встретила строгая дама с гладко причесанной, словно лакированной, головой. На бейджике значилось: Олеся Богдановна Полянская.
– Слушаю вас, – качнула она очками в модной оправе, приглашая посетительницу сесть.
– Я хочу найти работу по профилю. Я переводчица.
– Где работали?
– В Москве. Я недавно переехала в Санкт-Петербург.
– Прописка?
– Будет через полгода. Я вступаю в права наследства.
Дама недовольно качнула головой и что-то отметила в листочке, лежащем перед ней.
– Языки?
– Английский и немецкий. Свободно. Вот диплом и трудовая книжка.