Тесса Мията не герой - стр. 15

– Так ты знаешь английский? – спросила Тесса.

Было бы проще найти с ним общий язык, если бы они могли говорить то на английском, то на японском.

– Английский – нет. – Джин пожал плечами и добавил по-японски: – Отец считает, выучу, если буду общаться с американкой.

Смешно получается, подумала Тесса. Нигде ее не принимают за свою. В Америке она для всех японка, в Японии – американка… Пусть даже она хорошо говорит на японском, здесь любой сразу же определит, что она неместная – в худшем смысле этого слова.

– Гляжу, вы уже поладили! – сияя, произнесла обаа-чтян и погладила обоих по голове.

Тут в дверях показался одзии-чтян. Он помахал фуросики – узелком из ткани, – который держал в морщинистой руке, и спросил:

– Здесь все, что нужно отнести к антиквару?

– Да, и не тряси так даруму – я не собираюсь платить Кикумото ни единой лишней иены! – предупредила обаа-чтян. – Фуросики хоть и плотный, но не вздумай его ненароком уронить!

– А куда ты собираешься, одзии-чтян? – удивилась Тесса.

– Хочу отнести даруму в антикварную лавку к Кикумото. Давно пора разобраться с замком на коробке, а то сколько себя помню – никогда даруму без нее не видел. Кикумото – несносный тип, но в городе лучшего мастера не найти.

Тесса встрепенулась:

– А где его лавка?

Старик снова махнул рукой:

– Недалеко от Асакусы.

Асакуса. Знакомое название… кажется, это один из районов в Токио. «Антикварная лавка» звучит, конечно, как «скука смертная», но если это ее билет в город, то…

– Я с тобой!

– Но ведь Джин тут, – возразил дедушка.

Он не стал говорить: «Не можешь же ты просто взять и бросить гостя!», но это и так было понятно. Однако ее сестры гуляют сейчас по Токио. И вообще, не для того она летела в Японию, чтобы Джина английскому учить!

Джин с надеждой посмотрел в сторону дома:

– Не хочу быть вам помехой…

За спиной одзии-чтяна Тесса заметила внушительный рюкзак, а рука, в которой дедушка держал фуросики, подрагивала от напряжения. Тессу осенило.

– А мы поможем тебе нести твои вещи!

Лицо одзии-чтяна засияло от радости.

– Отчего бы и нет? Мои старые ноги скажут вам за это спасибо!

Он собрался было опустить сверток на дорожку, но обаа-чтян крикнула:

– Не вздумай ставить фуросики на землю! Эта дарума слишком дорога.

Она выхватила фуросики у одзии-чтяна, прижала к груди и засеменила через дорогу.

– Господин Уехара, господин Уехара!

Тот почти сразу вышел из дома и решительным шагом направился к старушке. Его темные брови были сурово сдвинуты, а руки сжаты в кулак.

– Джин безобразничает?

Обаа-чтян рассмеялась, как будто услышала хорошую шутку.

– Ваш Джин? Да что вы! Мы лишь хотели спросить, не отпустите ли вы Джина вместе с Тессой в Асакусу?

– На другой берег? Не хочу, чтобы он был обузой…

Сердце у Тессы упало. Плевать ей на этого Джина, как и ему на нее, но, если отец его не отпустит, не видать ей Токио, как своих ушей!

– Мы бы очень хотели, чтобы он поехал с нами! – пискнула она. – И мы всю дорогу будем говорить на английском!

– Джин, – обратился, сурово хмурясь, господин Уехара к сыну. – Надеюсь, мне не придется за тебя краснеть. И покажи Тессе город, она ведь первый раз в Японии.

Джин коротко кивнул:

– Конечно. Обещаю.

Она едет в Токио! Правда, Джина, можно сказать, обязали присматривать за ней, ну да какая разница, если она едет в Токио