Терроризм от Кавказа до Сирии - стр. 13
Такая же ситуация сложилась и с зенитными орудиями, 10 штук которых поступило в Знаменское. Механизмы стрельбы у всех этих орудий подозрительным образом были собраны неправильно, стрелять из них было невозможно.
Это в очередной раз подтвердило информацию спецслужб о наличии в Москве некой третьей силы, группы людей, не желавших поражения мятежного генерала.
Например, ксерокопию подробного плана предстоящего штурма Грозного Дудаев по факсу получил из аппарата президента России. Это выяснилось после встречи представителя президента РоссииАркадия Вольского с Дудаевым.
При встрече со мной Аркадий Вольский, представитель Президента РФ по вопросам урегулирования конфликта в Чечне в 1994–1995 годах, рассказал:
«Он мне передал в руки бумагу, которая здесь, в Москве, шла с особым грифом, которая никак у него не должна была быть. Это была бумага, циркулировавшая только между нашими двумя руководителями. Я говорю: «Я не возьму это, Джохар. Зачем мне это нужно? Достаточно того, что я посмотрел». «Нет, вы возьмите, – отвечает Дудаев, – и передайте Борису Николаевичу, которого я искренне уважаю. Передайте, кто у него рядом, передайте, что я получаю такие документы раньше, чем он».
В результате уже к полудню 26 ноября, когда танки с российскими экипажами достигли центра города, все разрешилось практически молниеносно. Часть танков была уничтожена, часть блокирована и захвачена вместе с экипажами. Кадры с сожженными российскими танками – итоги той операции – обошли все мировые телеканалы.
Подобного удара в Москве не ожидали.
Пленных танкистов Дудаев использовал для шантажа Москвы. На состоявшейся в Грозном пресс-конференции он представил их иностранным и российским журналистам.
Сепаратисты привели на ту пресс-конференцию танкистов: капитанаКрюкова Андрея Васильевича, войсковая часть 01 – 451, г. Солнечногорск, МО, и капитана Шихалева Александра Николаевича, войсковая часть 40–62, город Наро-Фоминск, Кантемировская дивизия.
Федеральная служба контрразведки (предшественница нынешней ФСБ), отвечавшая за эту операцию, хранила молчание.
Я встретился с Александром Михайловым, руководителем УОС ФСК в 1994 году. Он заявил:
«Степашин в этот день докладывал президенту об этой операции и по первичным данным сказал, что танки в Грозный вошли. И они, так сказать, решили ту боевую задачу, которая перед ними была поставлена».
Но дальше началось неожиданное. Когда Степашину сказали о том, что за штурвалами сидят российские танкисты, он был просто обескуражен, потому что вопрос об участии российских военнослужащих в штурме Грозного, в разрешении этого конфликта изначально не стоял.
Министр обороныПавел Грачев вообще заявил, что его людей не могло быть в Чечне.
Отвечая на мой вопрос, Павел Грачев, министр обороны РФ в 1992–1996 годах, заявил следующее:
«Я смотрю телевидение, там вроде пленные захваченные и еще кто-то. Я единственное знаю, что с каждой стороны – и на стороне Дудаева, и на стороне оппозиции воюет большое количество наемников».
Пленные остались бесхозными. Узнав о том, что министр обороны высказал неведение об их участии в штурме Грозного, его люди негодовали.
Когда я встретился с пленным танкистомВалерием Александровичем Вановым, войсковая часть 01 – 451, город Солнечногорск, он сказал: