Территория юности - стр. 11
– Потому что мозгов не хватит, – доброжелательно пояснил Алешка, снимая роскошную экзаменационную рубашку и доставая обычную майку с джинсами.
Вместе с костюмом полностью изменилась и его живая физиономия: взамен интересной интеллигентности вылез постоянный ехидный прищур, губы сжались в скептическую улыбочку: плавали – знаем.
Катя, не глядя на него и не реагируя на колкость, вдруг начала крутить калейдоскоп в другую сторону.
– Вот только что была! Такая красивая картинка. Я хочу разглядеть ее еще раз!
– Назад, что ли, крутишь? Бесполезно, – авторитетно заявил Алешка. – Что с возу упало – не вырубишь топором. Там несколько тысяч композиций! Это ж калейдоскоп, соображать надо.
– Значит, не поймать? – безнадежно спросила Катя.
– Да плевать на нее. А ты чего не пляшешь сегодня? Где эта рыжая?
– Лилька? Она на курсах что-то не была.
Ответ получился даже грустный какой-то: кажется, Катя успела привязаться к взбалмошной подружке. А они и телефонами не обменялись.
– Обучение завершилось, – констатировал Алексей. – А чего сидишь киснешь?
– Холодно. Мы с Арчи только вышли – и тут же назад. И нет никого: Светик на море с предками, Ада на даче.
Это были подружки. Катя и раньше на летних каникулах виделась только со Светиком, потому что их дачи рядом.
Летом Катю и Алешку, как только кончались занятия, всегда вывозили на дачу в Сосновом Бору. И хотя она была недалеко от Белогорска, жизнь там шла совсем другая, дачная. Только иногда они заезжали в городскую квартиру за вещами, и Катя с удивлением смотрела на валики тополиного пуха на асфальте. И сам асфальт был другой, раскаленный, а их подъезд, наоборот, прохладный, гулкий и таинственный, совсем чужой. И квартира была другая, полусонная, с отчужденными, оцепеневшими вещами. А на улицах расклеены афиши с обещанием яркого и праздничного – какие-то артисты приезжают. Словом, лето в городе было совершенно особенным, заманчивым и незнакомым.
Кате так хотелось его попробовать! Она потому и придумала компьютерные курсы, пока у Алешки сессия, чтобы не отправили на дачу. Ведь жизнь должна меняться, должно быть что-то новое. И так все началось здорово! Только вдруг пошло по затухающей. Наверное, из-за холода – какое же это лето, в свитере у обогревателя. До настоящего тепла должны были пройти, как всегда, какие-то девять холодов, но вот этот холод уже просто ненормальный. Какие уж тут прогулки – под противным дождиком – в сторону дачи.
Только Алешке холод нипочем – опять куда-то намылился. Наскоро покидал в рот какие-то куски и стоит уже в прихожей.
– Дротики кидать? – спросила Катя.
– Надо же отметить. Сдали же! Слушай, а ты еду покупаешь?
– Нет пока, еще не все съели, что мама накупила.
Алексей полез во внутренний карман куртки, достал деньги – вот, оказывается, сколько родители им оставили! Ну, ему будет на что отмечать, хоть каждый день. А ей сейчас щедро даст три рубля на мороженое или что-нибудь вроде того…
Но брат аккуратно поделил сумму пополам.
– Вот. Это тебе. Так будет техничней – вдруг мы не всегда сможем пересекаться. Я в поход на какие-нибудь выходные собираюсь, и вообще…
Не успела Катя опомниться, как он, подумав, отделил от каждой кучки по несколько бумажек.
– А это будут деньги на всякий случай. Мало ли чего. Куда бы их?