Территория - стр. 41
– Вы думаете, он носитель вируса? – удивился Радин. – Что-то вроде живого биооружия?
– От сектантов всего можно ожидать. Но он чист, – развел руками Швабе. – Если бы и был какой-то патоген, то он за три недели себя бы уже проявил. И вы, и экипаж тоже чисты. Это подтвердил недельный карантин.
– Тогда не вижу причин для беспокойства.
– Я пока тоже. Будем ждать новостей от СБТ и личной встречи с Дорси. Интересно, о чем он нам поведает. К тому времени как раз будет готов анализ привезенных вами биоматериалов.
После этого короткого разговора Лекс передал образцы в лабораторию для генетического анализа. Блоки ИСИНа ушли в Центр кибербезопасности Территории. Там они будут безопасно вскрыты, дезинфицированы, данные извлечены и подготовлены для работы. Покончив с делами, он созвонился с Татьяной и договорился о встрече.
Рабочий день подходил к концу. Она как раз заканчивала читать по сети последнюю лекцию студентам из других секторов. Несмотря на опустившуюся темноту, они решили прогуляться и, одевшись в термокостюмы, отправились на электропоезде за город на свою любимую смотровую площадку.
Даже в мороз и пронизывающий ветер на площадке было довольно оживленно. Почти все скамейки и беседки оказались заняты. В самом центре под стеклянным колпаком работал мощный термоэлемент, создавая подобие костра и предоставляя возможность желающим погреться. У него как раз собралась группа школьников, путь которых лежал чуть выше, к учебной обсерватории. Несмотря на термокостюмы с подогревом, ребята тянули руки к теплу и вполголоса, чтобы не мешать остальным, перебрасывались короткими репликами. С порядком на Территории было строго. Детей с детства приучали к дисциплине, коллективизму и умеренности в потребностях, ведь только вместе, объединенными одной целью победы над стихией можно было не только выжить, но и процветать во времена климатической катастрофы.
Лекс с подругой нашли свободную скамейку на самом краю площадки, сгребли наметенный ветром снег и присели, вытянув ноги в толстых дутых зимних сапогах. Внизу, в долине, тусклым, едва пробивающимся через затемненные стекла светом мерцали кубы зданий научного кластера, похожие из-за горящих вразнобой окон на QR-коды. За ними небо подсвечивало зарево огней над Новой Москвой, находящейся километрах в пятнадцати к северо-востоку.
Почти два десятка реакторов обеспечивали Территорию избыточным количеством электричества, поэтому энергию не экономили. Особенно в зимнее время, когда солнце поднималось над горизонтом всего на пару часов, а все остальное время Восточно-Сибирское плоскогорье было погружено в темноту. Свет и тепло были основными факторами, позволявшими людям благополучно переживать суровые зимы. Хотя старики рассказывали, что до катастрофы климат здесь был еще более жесткий. В январе-феврале температуры нередко опускались ниже 40, снежные наносы доходили до крыш, а короткое лето не давало земле прогреться настолько, чтобы мог вырасти урожай. Но это было давно. Лет семьдесят назад.
– Я скучала, – Татьяна, откинув щиток капюшона, прижалась к Лексу. Ветер дул в спину и почти не касался лица. В термокостюме было тепло и комфортно.
– Я тоже. Он обнял подругу за плечи.
– Ты когда-нибудь расскажешь, как все прошло?
– Когда-нибудь расскажу. Сейчас нельзя. Секретная операция. Подписка о неразглашении.