Территория без возврата - стр. 13
Вадим встрепенулся и побежал открывать.
Алекс замер, прислушиваясь. Хотя и без того знал, кто пришел.
– Лена? – счастливо выдохнул Вадим.
– Я решила не ждать до завтра, – проговорила она.
В ее голосе слышалась улыбка. Последовала пауза – видимо, они целовались. Потом была суета: Вадим приглашал жену войти, забирал и ставил в комнату чемодан, помогал найти домашние тапочки. И во всем этом было солнечное, певучее, неприкрытое счастье, вызванное долгожданным примирением, воссоединением любящих друг друга людей, которые вынуждены были расстаться, и которым тяжело было находиться в разлуке.
Алекс, стоя в кухне возле стола, остро ощущал то, что он лишний, что ему не место в этом доме, куда снова заглянуло счастье. Ему казалось, что он присутствует при чем-то личном, не предназначенном для чужих глаз.
Наконец те двое вспомнили о нем.
– Леночка, я забыл предупредить тебя. Здесь Алекс. Он пока живет у меня, приехал из… Алекс, да иди же сюда! Сам расскажи!
Ему ничего не оставалось, как положить нож, который он все еще сжимал в руке, и выйти в комнату. Сердце колотилось в горле, колени подгибались.
«Мама, мамочка…»
– Привет. – Она улыбнулась чуть застенчиво, но с живым интересом, и протянула руку для приветствия. – Лена.
– Алекс, – хрипло выговорил он и откашлялся.
Мама («Лена, балбес, запомни уже!») была похожа на все свои фотографии в молодости. Отец мало фотографировался, а вот мама любила сниматься. Но никакие снимки не могли передать ее обаяния, света ее улыбки.
У Елены Кущевской были длинные вьющиеся волосы, очень густые и блестящие. Выразительные глаза, длинные ресницы, маленький нос, высокие скулы… Алекс вспомнил, что мама, учась на втором курсе, выиграла студенческий конкурс красоты. Отец, вспоминая об этом, гордился больше, чем сама королева.
Даже в реальности Алекса, где практически все женщины были хороши собой благодаря умению пластических хирургов, мать выделялась своей красотой – и красота эта была натуральная. Она и с годами ничего в себе не меняла, не переделывала, не улучшала.
– Вы мне напоминаете кого-то, – немного растерянно сказала Лена. – Такое лицо знакомое. Как будто я вас откуда-то знаю.
– Генетика, – пожал плечами Вадим. – Представляешь, у него чемодан на вокзале увели! Там все документы были, вещи. Наша доблестная полиция, ясное дело, жуликов найти не может.
Лена повздыхала и поохала, сколько положено, продолжая все так же внимательно вглядываться в лицо Алекса. Неужели что-то почувствовала? Правильно говорят, материнское сердце не обманешь.
– Вадик, ты почему про генетику-то сказал? – спросила она. – Я не поняла.
– Он на тебя немножко похож. То есть не прямо вот на тебя, – поправился он, – а на твою родню. Он же из Минска, я что, не сказал? Родственник твой по материнской линии.
– Правда? – Она снова улыбнулась. – Надо же. Я своих белорусских родственников плоховато знаю, почти никого и не видела, а если и видела, то в детстве.
– Вот и познакомились, – жизнерадостно сказал Вадим.
– А вы… Можно на «ты»?
– Конечно.
– Ты чей сын?
– Твоей троюродной сестры.
Улыбка Елены слегка поблекла.
– Что?
– Янины сын, – сказал Алекс. Имя тетки он знал, а про то, есть ли у нее дети, понятия не имел. И хотел верить, что мать этого и сама не знает. По крайней мере, она о них никогда не упоминала.