Терракотовые сестры - стр. 18
Оттуда никто не возвращался, если попадал вовнутрь в стеклянном шаре. Скольких существ и тварей привозили им со всех сторон света! Годир насмотрелся на созданий, прекрасных, как грезы, и страшных, как ночной кошмар. Зловещая сфера зала Молний поглотила и огромных чудовищ, похожих на птиц и на змей одновременно, и маленьких смешных человечков с бородой до колен. Канули в нее и изящные девочки размером с цветок – с цветочным кустом их и доставили в круглую могилу; и высокие прекрасные воины с глазами цвета весенних гиацинтов. Одних привозили вместе с их обиталищем, других – израненных и полуживых, в цепях. Кошмарные создания ночи и женщины с телами чудищ, неприметные на вид люди и прекрасные видом птицы, звери, морские обитатели самых причудливых форм… Всех их завозили в хрустальных шарах, и, подчиняясь силе Небесных Гостей, те медленно влетали в пасть зала Молний. Кто-то бился в истерике внутри прозрачной тюрьмы, кто-то из последних сил отчаянно рвался наружу, кто-то опускал голову обреченно. Но никто не смог выбраться, никто не вернулся.
Пустые шары ко времени вечернего прилива обычно уже выкатывались наружу. Пустыми и тусклыми.
Небесные Гости, создавшие этот зал и много чего еще в Атлантиде, входили и выходили свободно. И чаще всего выходили разочарованные, уставшие, а сейчас все чаще и чаще просто злые.
– Не то, опять не то, – раз за разом повторяли они, после того как молнии за белыми стенами переставали взрываться. – Это тоже не та магия. Не тот сорт! Готовьте следующую колбу. Завтра на рассвете проверим следующий экземпляр. – Затем следовали пинок слуге «из местных» и брезгливый приказ: – Приберите там все, и чтоб колбы блестели, как солнце!
Годир вырос у зала Молний, и когда стал достаточно ловким и сильным, настало и его время прибираться. Там он снова увидел родителей и возненавидел Небесных Гостей еще посильнее.
Внутри громадина оказалась еще больше. Больше, чем возможно было себе представить. Полностью сферическая, она состояла из двух залов – одного в другом. В первом, куда допускались местные, облицовку из чистейшего белого мрамора на стенах и потолке рассекали восемь черных полос. Из центра вверху сферы они стремились к центру внизу, но, не доходя четверти пути, заканчивались большими треугольниками, похожими на наконечник стрелы. А под самым «потолком», где полосы брали свое начало, висела еще одна гигантская сфера, такая же черная, как и полосы-стрелы. «Черный паук», – подумал Годир, когда увидел зал впервые. Внизу сферы, под брюхом «паука», находилась круглая чаша с жидкостью, похожей на воду, но только она играла всеми цветами радуги и бурлила, словно кипела. Оттуда нужно было вытаскивать длинным тяжелым багром тусклые пустые сферы и по желобу выкатывать их к выходу из зала. Затем предстояло их натирать морским песком до блеска, чистить, как обычный котел.
Брюхо «паука» только издали казалось матово-черным. Когда же мальчик подошел ближе, чтоб вместе со взрослыми загнать к желобу очередные хрустальные шары, он поднял голову, и чернота брюха рассеялась. Словно сквозь дым увидел он сотни и сотни существ, прибывших сюда раньше. Как куски мяса у повара, они были нанизаны на серебряные пульсирующие нити, протянутые от оболочки брюха к центру паучьего чрева. Люди и драконы, баньши и русалки, эльфы и ифриты, все были там. Стержни тихо вращались по непонятной траектории, создавая кошмарное подобие танца.