Terra Mirus. Тебе не кажется - стр. 100
– Я сегодня узнал о строении мира больше, чем за всю предыдущую жизнь, – признался Индра, когда они снова присели у колясок на бордюр. – И это удивительно, хотя, верится с трудом. В нашем мире Солнце – бог. И никто не может до него долететь. У смельчаков из древних времен, дерзнувших нарушить это правило, просто сгорали крылья, и они сами вспыхивали, и падали на землю, обожженные до неузнаваемости. Я раньше думал, что это наказание такое, от бога. А теперь вот думаю: а не потому ли обгорали, что Солнце – это на самом деле раскаленный газовый шар, и приблизиться к нему в принципе невозможно?
– Василий Иванович опять любимую тему завел? – покачала головой Илона, но было видно, что ей самой интересно. – Опасно все это нынче обсуждать… Но скажу, пока лишних ушей нет – скорее всего, они не пролетали даже через атмосферу, в ней и сгорали, пока пытались преодолеть земное притяжение на сумасшедшей для человека скорости. А если вдруг получилось бы – на пути к Солнцу безжизненный и холодный космос, там ни воздуха, ни тепла. Задохнуться можно с гарантией за пару минут. Вряд ли наш и ваш миры в этом плане сильно отличаются, дышим-то одним и тем же кислородом.
– Зато белобрысые как-то же долетели со звезд, – сокол перешел на шепот, оглянувшись вокруг. – Значит, где-то еще есть миры, подобные нашим и вашим?
– Хороший вопрос, – Алиса почесала затылок. – Надо у папы вечером спросить, он все знает…
– А чтоб тебя приподняло, да шлепнуло лживой черепушкой об землю! – вдруг раздалось от столика с домино.
Старики громко оспаривали чей-то выигрыш. Илона уже напряглась и хотела вмешаться, но конфликт также быстро стих, как и начался. От стола, швырнув кости на деревянную поверхность, отъезжал на инвалидной коляске дядька Геннадий с первого этажа общего корпуса. Ворчливый и нелюдимый, он занимался починкой вышедших из строя механизмов, тех же колясок, чайников и тостеров, и слыл среди проживающих мастером на все руки. Сейчас он был очень зол. Свирепо вращая колеса сильными руками, он в два счета доехал до бетонной дорожки и направился в корпус.
– Илона Владимировна, а тут бабушка из сто пятой в туалет хочет! – сзади неожиданно материализовался Мишка.
– Ох, елки, а потерпеть она не может? Через двадцать минут завозить их пора, полдник начнется.
– Не может, она уже хочет давно и сказала, что сейчас описается! – бесхитростно, на весь двор, сообщил Мишаня.
Игроки в домино обидно захохотали. Илона смутилась, ухватилась за ручки коляски и поскорее повезла подопечную в отделение, где ухаживающий персонал позаботился бы и о бабушке, и о ее походе в туалет. Но у пандуса затормозила, пропуская вперед обозленного дядю Гену. Ну его, еще под руку попадаться почем зря.
Жилец Дома призрения поправил одеяло, прикрывающее нижние конечности, и снова взялся за колеса. Взлетел на площадку у входа едва ли не в три-четыре круговых движения руками и не удержался, обернулся на остальных игроков, показал неприличный жест и проорал.
– Да чтоб вам всем рогатая ящерица задницы пооткусила! – плюнул он через перила, крутанул колеса и рванул в распахнутые двери. За ними был полутемный коридор с множеством дверей, ведущих в комнаты проживающих.
Илона не выдержала и фыркнула. Придумают же! И пожалела, что сил ее не хватит также лихо развернуть коляску бабушки. Пришлось обходить ее и становиться спереди, чтобы за подлокотники протащить через идиотский высокий порог. Ну кто выдумал ставить подобное в местах, где ходят и ездят инвалиды?