Терпение дьявола - стр. 34
Лудивина и Сеньон уже несколько часов томились на заднем сиденье своего «пежо», после того как раздали поручения коллегам из местной полиции – у тех были налажены особые отношения с жителями Ла-Курнев, так что им проще было собрать доступные сведения о Чудиле и о завсегдатаях барака, предназначенного на снос. Полковник Жиан тоже приехал – он лично руководил всеми действиями на месте событий, куда прибыли и местные чиновники, и прокурор, и все службы.
Примчался взлохмаченный Гильем Чинь – как обычно, в джинсах, кроссовках и гавайской рубашке, с электронной сигаретой в зубах и айподовскими «затычками», торчащими из ушей. Гильем появился в Парижском отделе расследований через четыре месяца после гибели Алексиса. Занял его место, расположился за его столом, устроился по-хозяйски, развесив на стене свои постеры, как будто Алексиса никогда и не было. Первые несколько недель Лудивине приходилось тяжело, она почти возненавидела новичка, хотя не было никаких законных или разумных причин, только одна, психологическая: простая человеческая слабость. Но потом добродушное обаяние Гильема проняло и ее, и когда Лудивина наконец признала за ним право быть ее коллегой, он привнес немного веселого оживления в кабинет, который она делила с Сеньоном. С тех пор прошло больше года, и теперь Гильем был неотъемлемой частью их маленькой команды.
– Я что, проспал всю войнушку? – спросил Гильем, не вынимая изо рта сигарету.
– Ты вроде на больничном…
– Учитывая обстоятельства, уже нет, к тому же, температура у меня в норме. А тут такая каша заварилась – говорят, у полкана только что было совещание с прокурором. Знаете что, когда в следующий раз полезете в иммигрантский район, не забудьте взять с собой вьетнашку, то есть меня, доброго друга. Черный громила и белобрысая пигалица – это хорошо, но с вьетнашкой лучше.
– Вот если бы так сказала я, меня бы обвинили в расизме, – протянула Лудивина.
– А надо было правильно родиться, милочка, в какой-нибудь крошечной этнической группке. Ну так что? Кто у нас покойник?
– Личность пока не установлена.
– Убийство?
– Выглядит именно так, – кивнул Сеньон. – Ждем новостей от СИПов[16]. Лулу допросила местных пацанов, чтобы составить словесный портрет Чудилы – это парень, которого мы тут искали. Но и так было ясно, что жертва – не он.
– Как-как? Чудила? – переспросил Гильем. – Дурацкая кличка…
– Это единственное, что нам о нем известно.
– Значит, он убийца?
Лудивина пожала плечами, и Гильем продолжил:
– Или убийцы – подельники тех наркоторговцев, которых вы прошлой ночью взяли? Решили убрать свидетеля…
– Или кто-то из той банды, что поставляла им человеческую кожу, – подхватила Лудивина. – Сначала надо выяснить личность жертвы, а потом уже строить предположения.
– Я слышал, что об этом деле говорил Жиан. Офигеть! Человеческая кожа – надо ж до такого дойти…
– Новостей о задержанных нет? – спросил Сеньон.
– Я заскочил в отдел, перед тем как приехать сюда. Похоже, ничего нового. Во время обысков нашли чуток наркоты, кучу денег и оружие – достаточно для того, чтобы предъявить обвинение.
– Других кусков кожи у них не было?
– Нет. А вы тут, похоже, навешали местным пацанам и всех отпустили домой, к мамкам?
– Они и так получили хороший урок, – хмыкнул Сеньон. – Хватит с них.