Тереза Батиста, уставшая воевать - стр. 57
Из-за любви или по какой другой причине, как того желали кумушки, но капитан Жусто потерял голову и не был похож сам на себя: когда один из петухов Жустиниано был побежден в петушином бою, капитан молча принял эту весть, не спорил, не нападал на брадобрея Ренато, хозяина петуха-победителя.
И все же дона Брижида не могла отрешиться от преследующих ее ночных раздумий. Теперь у нее вошло в обычай взвешивать все факты и поступки, широту этого человека и ограниченность. Капитан выкупил заложенный дом, это так, но не отдал квитанцию ей, а стал заимодавцем. Когда дона Брижида коснулась этого вопроса, Жустиниано внимательно посмотрел на нее свиными глазками и почти оскорбленно ответил: разве они, он и Дорис, не женятся, разве не все остается в доме, какая необходимость тратить деньги на нотариуса, квитанцию и прочие подобные глупости?
Да и в магазинах торговцы, извиняясь, говорили ей: «Простите, дона Брижида, но, чтобы купить такую дорогую вещь, вам следует спросить на то разрешение капитана…»
Видя мелочность одновременно с широтой, дона Брижида понимала, что у нее под ногами нетвердая земля и щедрость и любезность не спасут ее от насилия и возможности оказаться на отвесной скале, хоть и не окутанной туманом и не окруженной водой, но с которой легко упасть в бездну. Все необходимое приданое было самого лучшего качества – большое, богатое приданое из снов доны Брижиды. Вот так сомнения и тайны нарушали сон и покой матери Дорис, но не настолько, чтобы усомниться в чувствах Жустиниано Дуарте да Роза, так бурно и открыто выражаемых.
Сватовство шло три месяца – необходимое время для того, чтобы приготовить все к свадьбе. Дона Брижида, не упустив случая, предложила шесть месяцев, разумный срок. Шесть месяцев? Для того чтобы сшить платья и нарезать простыни? Абсурд, капитан даже не хотел этого обсуждать. Что касается его, он бы женился на следующий день после сделанного им предложения.
Для торжественности Жустиниано Дуарте да Роза настоял, чтобы в дом на Соборной площади его сопровождали доктор Эустакио и префект города. Дона Брижида пригласила падре Сирило и нескольких близких подруг, приготовила пирожные, пирожки с мясом, сладости. На площади собрались зеваки, все кумушки и прочий люд. Когда появился претендент на руку Дорис, одетый в белый костюм и панаму, в сопровождении судьи и префекта, собравшиеся у дверей стали перешептываться.
Капитан остановился, посмотрел окрест себя. Совсем другой, мирный человек, он не поднял руки, не возвысил голоса, а просто посмотрел на собравшихся, и все. «Похоже, они никогда не видели женихов», – проворчал он, обращаясь к префекту. Ох и надавал бы он им пощечин, если бы не семья будущей жены!
За время короткого жениховства при различных обстоятельствах он то и дело был готов «проучить кого-нибудь из любопытных», но, к сожалению, воздерживался. Когда он выходил на прогулку в компании Дорис и ее матери, шел в кино или в церковь и видел, как кто-то смотрит на него с огромным любопытством, его единственным желанием было взорваться. Но не сдержался он только однажды, когда какая-то супружеская чета, не удовлетворившись брошенным в его сторону взглядом, стала тихо обмениваться друг с другом мнениями. «Никогда не видели меня, сукины дети?» – закричал капитан и бросился к ним. Сшиб их с ног и устроил скандал. Дона Брижида умоляла: «Успокойтесь, капитан!» Невозмутимая Дорис молчала.