Терапевтическая проза. Ирвин Ялом. Комплект из 5 книг - стр. 193

«Здорово, приятель, – сказал он, – что это ты тут делаешь? Перерыв?»

«Смотрю, – ответил Маршал. – Сейчас придет мой приятель, и мы тоже сядем играть».

«Смотришь? Ты что, шутишь? Ты что же это, думаешь, что ты вот так просто можешь стоять здесь и смотреть? Ты хоть задумывался, нравится ли это игрокам? Слушай, мы тут очень трепетно относимся к чувствам! Как тебя зовут?»

«Маршал».

«Так вот, Маршал, когда соберешься играть, подойди ко мне, и я внесу тебя в список ожидающих. Сейчас все столы заняты».

Дасти собрался было уходить, но обернулся и улыбнулся Маршалу: «Эй, шериф, рад тебя здесь видеть. Нет, серьезно. Добро пожаловать в „Avocado Joe's“. Но если сейчас, пока ты не начал играть, тебе захочется сделать что-то – да что угодно… не делай этого. Сначала подойди ко мне. Если хочешь понаблюдать, иди вон туда, – Дасти показал на галерею за стеклянной перегородкой, – или в азиатский зал; там такие страсти кипят – одно удовольствие смотреть».

Маршал направился к выходу из зала. Он услышал, как Дасти говорит одному из крупье, который закрыл стол на перерыв: «Посмотреть хочет! Можешь себе представить? Он бы еще камеру принес!»

Маршал чувствовал себя глупо. Он тихонько вышел в коридор и продолжил осмотр. В центре каждого стола на десять игроков сидел крупье в униформе казино: темные брюки и яркая цветастая жилетка. Каждые несколько минут победитель круга бросал крупье фишку, которой тот звонко щелкал по столу, прежде чем положить ее во внутренний карман жилетки. Маршал догадался, что это условный знак: крупье подавал менеджеру этажа сигнал о том, что в карман идут его личные чаевые, а не деньги казино. Архаизм, разумеется, потому что происходящее за каждым столом записывалось на пленку, чтобы выявить возможные нарушения. Маршал никогда не был сентиментальным, но ему понравился этот небольшой реверанс в сторону традиций в суматохе «Avocado Joe's», этого храма погони за выгодой и длинным рублем.

При открытии каждой сдачи техасского холдема трое из десяти игроков по очереди должны были делать ставки. Крупье делил начальную ставку на три части: одна оставалась у него, вторую опускал в прорезь стола – это была плата казино за игру, – а третья шла в джекпот. Джекпот составлял около десяти тысяч долларов, большую его часть получал победитель и обладатель второй по величине руки, но определенную сумму делили между собой остальные игроки стола. Каждые минут двадцать крупье уступал место сменщику. Маршал видел, как игроки, которым везло при крупье, совали крупье, когда тот уходил на перерыв.

Маршал закашлялся и попытался разогнать табачный дым у своего носа. Смешно приходить в «Avocado Joe's», в этот храм болезни, в спортивном костюме. У всех посетителей был нездоровый вид. Маршала окружали мрачные землистого цвета лица. Многие игроки находились здесь уже десять-пятнадцать часов подряд. Все курили. Плоть тучных игроков свисала со стульев. Две анорексичные официантки пронеслись мимо Маршала, обмахиваясь пустыми подносами; перед некоторыми игроками стояли миниатюрные электрические фены, разгоняющие табачный дым; другие, не отрываясь от игры, жадно поглощали пищу – фирменным блюдом были креветки в желеобразном лобстерном соусе. Игроки были одеты неформально и довольно экстравагантно: один, с жиденькой белой бородкой, был обут в турецкие шлепанцы с закрученными остроконечными носами и носил красную феску. Другие предпочитали тяжелые ковбойские сапоги и шляпы «стетсон» с широченными полями. Маршал даже нашел обладателя японской матросской формы сороковых годов и несколько пожилых женщин в аккуратных цветастых платьях а-ля пятидесятые, застегнутых до самого подбородка. Многие пришли в деловых костюмах с синими галстуками.