Теперь и у меня есть босс - стр. 46
Но Константин не спешил обличать мою ложь, значит, не так плохо выходит. Да и продержаться нужно совсем немного.
— А ты прикольная. Я постоянно твердил Максу, что ему нужна девушка, похожая на него.
— Дурак дурака... — улыбнулась я.
— Никогда так не говори, даже в шутку. — Жанна почти налетела на меня, пихнула в руки Константину сумку и тяжело перевела дыхание. Точно валькирия: высокая, красивая настолько, что и короткая пробежка по больничному коридору ее не испортила, знающая себе цену и умеющая говорить так, чтобы ее точно услышали. Рядом с Жанной любой будет казаться себе маленьким, серым и безвольным.
И сейчас вся эта ярость оказалась обращена на меня:
— Себя нужно любить, уважать и даже в шутку не принижать достоинства! Ты очень красивая молодая девчонка, умная, открытая и не алчная. Будет желание — познакомлю с такими людьми, рядом с которыми Макс — бомж и старик.
Вот спасибо, вот это подарок! У меня же на лице написано, что я ищу себе богатого мужа или папика. И Жанна как-то упускает из виду, что образования у меня — девять классов и три курса медколледжа, внешность самая обычная, а из имущества — оставленные мамой золотые серьги и кольцо. Завидная невеста, как ни погляди. Не стыжусь этого и не горюю, но предпочитаю трезво себя оценивать. Особенно то, что замуж я не рвусь. Но пока нужно правильно сыграть роль.
— Мне и с Максом хорошо. — Специально откопала в памяти снимки шефа из спортзала и покраснела, надеюсь, вышло правдоподобно. С ним в самом деле хорошо. Уж начальников-то я повидала.
— Боюсь, это ненадолго. — Жанна прислонилась плечом к стене, нависнув надо мной. Получит за это фирменную улыбочку, от которой глаза зажмуриваются. — Над нами проклятие висит, не слышала? Об этом все болтают. Мол, семь лет назад мы втроем продали души дьяволу за то, чтобы стать успешными, красивыми и счастливыми. А теперь пришло время отдать долг. Первым погиб мой нерожденный ребенок, дальше — двоюродный брат Макса, которым тот вроде как откупился, затем — Витя, я пострадала от рухнувшего стекла и стала не такой красивой, — она задрала рукав блузки, открыв исполосованную шрамами кожу, — и Макс попал в аварию. Люди говорят, что у нас осталось меньше года, чтобы отказаться от всех нажитых ценностей, покаяться и уйти в скит, иначе все погибнем. Другие считают, что и это не поможет, и скоро мы умрем. Так что, Слава, готова пойти за Максом в землянку? Или надеешься успеть выйти замуж и остаться счастливой богатенькой вдовушкой?
Если честно, я запуталась в деталях ее монолога. Не было там ни логики, ни какого-то смысла. Но отыгрывать блаженную деревенскую девочку надо до конца. Поэтому я улыбнулась еще шире, почти до судороги лицевых мышц, и ответила:
— Да я давно Максюшу к нам в деревню зову. Заведем двух коров, небольшую отару овец, пухового козлика, еще десятка два кроликов... Да и индостраусы лишними не будут. Распашем еще один огород, там соток пятнадцать, засадим кукурузой и фасолью. Пасеку расширим семей на сорок. Откроем свой небольшой магазин эко-продуктов — «От Семеныча». Семеныч — это дед мой, он за чистотой и качеством следит лучше СЭС...
По мере того, как появлялись новые детали предстоящей счастливой жизни Максима Болдина, лицо Жанны вытягивались все сильнее. Вообще-то, план это не мой, а дедушкин. Составлен на случай, если в нашей семье появятся еще одни сильномогучие рабочие руки, готовые сдаться в сельскохозяйственное рабство. Жанна об этом не догадывалась, поэтому бледнела все сильнее и украдкой почесала висок, что я восприняла как незавершенный фейспалм.