Теория снежного кома - стр. 6
С кухни до меня доносился негромкий звук из телевизора: кажется, диктор сообщал о какой-то трагедии, произошедшей в очередной неблагополучной стране, на которую, видимо, максимально насрать её президенту.
– Мила! – донёсся до меня голос, едва я успела прошмыгнуть к ступенькам, а потом замерла на месте. – Уже вернулась?
– Нет, – саркастично улыбнулась я, обернувшись. – С чего ты вообще это взяла? Разве похоже, чтобы я вернулась?
Это как тот самый тупой вопрос от гостей: «А у вас есть туалет?». Конечно, нет. Мы писаем в цветочные горшки, а вы нет, что ли?
Из кухни показалась белобрысая голова моей старшей сестры, Анжелики:
– Не люблю я твой сарказм, Мила.
– Не называй меня так. Я – Лана.
Папа сидел на своём любимом кресле в одной майке, которая задралась так, что оголяла часть его пуза. Кроме неё на нём были полосатые трусы, которые казались намного крупнее, чем должны были бы быть. Светлые волосы в беспорядке, как будто он только сейчас встал с кровати. Не удивлюсь, если этот человек именно в таком виде только что выходил во двор покурить. Его ничего не смущает. Он воспринимает американскую свободу как призыв к полной анархии. Считает, раз он переехал сюда, значит можно разгуливать в одних труселях хоть по центру города. Потому что это как бы его выбор, разве нет?
– Как прошёл день? – спросила Анжелика.
Я вздохнула, почесала затылок и, не желая сразу раскрывать все карты, начала издалека:
– Dermovo. Профессор Бьёрн меня вызвал, что-то там про грант… Короче, отправляемся вместе в зимнюю школу в Норвегию.
Сестра расплылась в улыбке, словно ей предложили бесплатно отдохнуть на каком-нибудь очень крутом курорте.
– Звучит круто, сестрёнка. А что за грант?
Тут я решила выложить всё разом:
– Ну, tipa, «зелёные технологии», все дела. Спонсируется всё одной норвежской компанией. И поехать должны… koroche, должны поехать несколько студентов с нашего универа, я и… Mudila.
Она посмотрела на меня с явным интересом. Её брови поползли вверх.
– Эйс Муди? Это тот, что…
– Да, тот самый, – перебила я, чувствуя, как во мне всё снова закипает. – Тот самый придурок, который взламывает мои шкафчики, считает меня задроткой и вообще…
Анжелика залилась своим фирменным смехом.
– Ну, значит, будет весело. Представляю себе ваши с ним «конструктивные» беседы в самолёте.
– Очень смешно, – недовольно буркнула я. – И что тут весёлого? Я его ненавижу! Он меня бесит! Мудачьё, каких ещё поискать надо.
– Ну, не знаю, не знаю… А что, если ты наконец-то перестанешь думать только о своих компьютерных играх и попробуешь… ну, не знаю, выйти из зоны комфорта?
Я фыркнула.
– Выйти из зоны комфорта? Да мне с ним уже некомфортно! Знаешь, что он сделал? Трогал моё лицо!
Вдруг громко рассмеялся папа, сидевший всё это время у телевизора, и заговорил на родном:
– Ох уж эта тяга у нас – мужиков – любым способом коснуться девчонки, которая нам нравится. Это, между прочим, прогресс.
– Ты серьёзно? – изумилась я. – Я сейчас blevanu.
– Ну, дочка, – перебил папа. – Может, стоит перестать видеть в нём только врага? Вдруг, за его дурацкой физиономией скрывается… что-то интересное?
Я закатила глаза.
– Пап, ты что, романтическое кино пересмотрел? Он просто…
– Просто может быть полезным, – закончил за меня папа, подмигнув. – Что, если ты воспользуешься случаем и отомстишь ему по полной?