Теория снежного кома - стр. 27
– Первое? Мы учимся вместе уже третий год!
– Но он не обращал на тебя внимание. Так что это ничего не значит.
Фелисити рухнула на скамью с таким отчаянным видом, что мне даже стало её жаль. Потом подняла на меня свои большие щенячьи глаза.
– Я думала, что девушке достаточно оголиться, чтобы соблазнить парня! – возмутилась она. – Все обычно говорят, что парни любят смотреть на женские тела.
– Это не тот путь, – ответила я, поморщившись. – Убедись, что он влюбится в твою личность, а не в твоё тело. Это разные вещи. И… есть любовь, а есть похоть. В нашем случае, если я правильно поняла, тебя интересует первое. Разве нет?
Я поражалась самой себе, пока это говорила. Откуда мне знать, что такое любовь? Меня даже собственная мать вряд ли любила, раз ушла, оставив меня с отцом и сестрой.
Так что у Фелисити веские причины меня не слушать, но она слушает. Потому что от меня зависит то, насколько благополучно кончится весь этот план. А она, казалось, ради Эйса готова на всё пойти. Эта девчонка минуту назад изъявляла желанием раздеться перед ним, просто чтобы произвести впечатление!
– Ты не понимаешь… – сказала Фелисити, склонив голову. – Я действительно хочу, чтобы он меня заметил. Но он всегда такой… отстранённый.
Я тяжело вздохнула.
Если Эйс интересовался какой-нибудь девушкой, об этом обязательно давал знать весь его вид. А в случае с Фелисити… могу определённо точно сказать: она его никогда не интересовала. Хотя в последний раз…
– А о чём с тобой шептался Эйс сегодня? – поинтересовалась я, вспоминая то, как он коснулся её талии, а она потом хихикала.
Фелисити улыбнулась, её глаза мечтательно заблестели. Именно так выглядят влюблённые. Наверное.
– Он спросил меня, как я справляюсь с уроками, – ответила она, прикусив губу, будто пыталась сдержать поток эмоций. – А потом добавил, что, если мне нужна помощь, он всегда рядом.
Это было подозрительно. Может, он поменял свои предпочтения в девушках, и теперь такая как Фелисити – в его вкусе?
Да не может быть. Я слишком хорошо его знаю.
– Но что он говорил обо мне? – уточнила я.
– Просто то, что испачкал тебе штаны.
Понятно, почему она тогда захихикала.
– Что ж, – произнесла я, пытаясь внушить себе, что Фелисити стала мне подругой. По крайней мере, она должна ею стать на неопределённый срок. – Это будет не простая игра. Первое правило – никаких обнажёнок на первом свидании! Второе – печенье. Ты испечёшь ему печенье.
– Что? – Фелисити уставилась на меня, как будто я предложила сделать пирог из уличных котят. – Ты серьёзно?
– Да. Почему именно печенье… Расскажу позже.
Фелисити улыбнулась, и я заметила, как её настроение стало подниматься.
– Хорошо, но тогда печенье должно быть идеальным. А я совсем не умею печь.
– Ничего страшного. Я научу. Пусть это будет первым шагом к тому, чтобы закадрить его. До того, как мы полетим в Лалихимар.
– Лиллехаммер, – поправила меня Фелисити.
– Да без разницы, – отмахнулась я, принявшись потирать ладони, словно готовя злодейский план.
Девушка широко улыбнулась. Она будто расцвела. Хотя мы даже ничего не начали. Но в голове у неё наверняка уже вырисовывалась картина их будущего. Фелисити всегда казалась одной из тех девчонок, которые уже наперёд представляют себе супружескую жизнь: мужа, детей и питомцев.