Теория отражения - стр. 11
Что пытался сказать ему убийца? Что связывало Марию Линеву, увлеченную исследовательницу истории его семьи, и таинственного человека с инициалами А.С.?
Ответов пока не было, но Савин чувствовал, что приблизился к разгадке. И что времени у него мало – если убийца действительно начал серию, то следующая жертва уже может быть выбрана.
Глава 3: Послание
Савин проснулся от звонка мобильного телефона. Часы показывали 5:37 утра. Три дня прошло с момента убийства Марии Линевой, а они всё ещё топтались на месте. Ни одной существенной зацепки, только вопросы, множащиеся с каждым часом расследования.
– Савин, – хрипло ответил он, пытаясь стряхнуть остатки сна.
– Андрей Викторович, это дежурный по управлению, Семенов. Извините за ранний звонок, но на ваше имя доставили пакет. Курьер настаивал, что это срочно и лично в руки.
Савин сел на кровати, окончательно проснувшись.
– Курьер? В такое время?
– Да, странно, согласен. Но он был очень настойчив. Оставил пакет и сразу ушёл. Мы проверили содержимое на безопасность – чисто. Какой-то конверт и старая книга.
– Я скоро буду, – Савин отключился и потёр лицо ладонями.
Предчувствие не обманывало его – это было связано с делом. Он быстро принял душ, оделся и через полчаса уже входил в здание управления.
Дежурный Семенов, молодой сержант с усталыми глазами, протянул ему небольшую коробку, обёрнутую в крафтовую бумагу.
– Вот, товарищ майор. Курьер был в форме службы экспресс-доставки, но когда мы попытались проверить – оказалось, что такой компании не существует.
– Камеры наблюдения?
– Уже отсматриваем записи. Результаты будут через час.
Савин кивнул и забрал посылку в свой кабинет. Осторожно развернув бумагу, он обнаружил внутри старинную книгу в кожаном переплёте и запечатанный конверт из плотной бумаги. Надпись на конверте гласила: "Андрею Савину – наследнику рода Орловых".
Он надел латексные перчатки, хотя и понимал, что если отправитель был достаточно умён, чтобы организовать доставку через фальшивого курьера, то наверняка позаботился и об отсутствии отпечатков. Осторожно вскрыв конверт, Савин извлёк сложенный лист бумаги.
Почерк был каллиграфическим, старомодным, будто писавший специально стилизовал его под прошлую эпоху:
"Уважаемый господин Савин,
Вы, несомненно, уже заинтересовались историей своей семьи и той ролью, которую сыграла коллекция Орловых в её судьбе. Но знаете ли Вы всю правду? Истинная ценность коллекции не в самих полотнах, а в том, что они скрывают.
Прилагаю к письму дневник Вашего предка, Александра Орлова-старшего. Обратите особое внимание на запись от 17 мая 1905 года. Возможно, это прольёт свет на недавние события.
Каждая картина – не просто изображение, но отражение души того, кто на ней запечатлён. София говорит, что зеркала хранят память о тех, кто в них смотрелся. Что же тогда хранят портреты? Я начинаю верить, что нечто большее, чем просто краски на холсте.
Первая картина – лишь начало пути. Следующая подскажет направление. Искусство требует жертв, не так ли?
Искренне Ваш,
А.С."
Савин перечитал письмо дважды, чувствуя, как холод пробегает по позвоночнику. А.С. – те же инициалы, что были в дневнике Марии Линевой. Совпадение? Вряд ли.
Он осторожно открыл дневник. Пожелтевшие от времени страницы исписаны тем же каллиграфическим почерком, что и письмо. Савин быстро нашёл запись от 17 мая 1905 года – она действительно содержала процитированный в письме отрывок, но была длиннее: