Теория и практика магического права - стр. 28
Поколебался немного – и зачем-то прикрыл глаза, опустив руки вдоль тела.
– Эй! – почему-то встревожилась Найри и закричала: – Не надо! Джонатан, у меня ключ есть!
Вытянула его из кармана и показала обернувшемуся парню.
Он хлопнул глазами, словно не вполне соображая, где он и что с ним.
Наяда устремилась к нему, волоча меня на буксире.
– Доброе утро, – вежливо произнесла я, когда растерянный взгляд Джонатана остановился на мне.
– Доброе, – как-то неуверенно ответил он. – Хотя какое же оно доброе?!
– Уверена, Дика поправится! – жизнерадостно пообещала Найри.
Джонатан хмуро на нее посмотрел и качнул головой.
– А что ты тут делаешь? – бесцеремонно спросила она.
Уф, я уж думала, придется самой интересоваться!
– Дика… – парень сглотнул и продолжил: – Она в бреду твердит, что надо полить цветы. Она… не успела…
Его лицо сморщилось, и он поспешно отвернулся.
– Не переживай, сейчас польем! – пообещала Дика.
Меня она не представила. То ли думала, что мы уже знакомы, то ли просто забыла.
А сам Джонатан почти ничего вокруг не замечал. Кажется, он горевал искренне.
Дурочка эта Дика, раз не ценила такой любви!
– Спасибо, – тихо сказал он. – Комендантша ключ не дала. Пришлось в окно лезть.
Ничего себе, ведь третий этаж!
– А тут заперто, – продолжил он. – Думал уже, грызть придется.
– Грызть?! – переспросила я.
Парень словно не слышал.
– Джонатан – из рода бобров-оборотней, – пояснила Найри через плечо.
Я сглотнула.
Зато теперь понятно, почему лесопилка!..
– Прошу! – Найри наконец справилась с замком и распахнула дверь.
А за ней цвели и пахли настоящие джунгли. По окну и стенам вились лианы, от ярких бутонов рябило в глазах, и разглядеть стол, кровать и тумбочку удалось не сразу.
Хотя видно, что тут живет молодая девушка. На кровати небрежно брошены темно-зеленое платье и кружевная сорочка, а у полускрытого растениями зеркала теснились баночки и пузырьки.
Я сглотнула и зажала нос. Густо пахло травой, навозом, прелой листвой и цветами…
Если Дика пыталась развести такую же красоту в ванной и на кухне, то неудивительно, что уборщица с ней ругалась!
Конечно, это не повод для убийства. Но ведь Мора не убивала? Или убила? Я совсем запуталась.
А что, если… В голову пришла ужасная мысль. Господин Бышков говорил, что Мора раньше совершила преступление из ревности. Вдруг это была ревность к нему? А ведь Дика тоже от него без ума.
Я мотнула головой. Глупости. Декан у нас кумир студенток, всех влюбленных извести никакой магии не хватит.
Найри и Джонатан таскали воду и занимались растениями, а я топталась на пороге.
– Что здесь происходит?! – проскрежетал вдруг неприятный женский голос.
Брр, как ножом по стеклу!
Мы дружно обернулись. В коридоре обнаружилась разгневанная Беата.
Спалились!
– Поливаем цветы, – сообщила Найри и продемонстрировала коменданту лейку.
– Как вы сюда вошли? – продолжила допрос кикимора.
– Дика оставила мне ключ! – доложила Найри.
Кажется, Беату она побаивалась.
– А вы? – и указующий перст кикиморы ткнул сначала в меня, потом в Джонатана. – Проникли без спроса? К декану, немедленно!
Оборотень молчал, а я вздохнула. Придется раскрыться.
– Не надо к декану, – и вынула из кармана записку господина Бышкова. – Вот, пожалуйста.
Кикимора взяла бумагу, словно ядовитую змею. Развернула, вчиталась – и скривилась, как от лимона.