Теория двух бутербродов, или Рейс Берлин-Коржаполь - стр. 20
– Я могу подумать? – я вывалила челюсть на стол. Образно, конечно. Не такая у меня огромная челюсть.
– Приказ о твоем назначении уже подписан. Хотел приятно удивить тебя, но ты грустная. Отчего? Скажи, Маргарет. Мне очень любопытно знать…
– Это все неправильно. – я покачала головой, внезапно ощутив себя очень маленькой и беззащитной. – Вы здесь, и я тоже…
– Все так, как и должно быть. Warum streiten sich mit dem, was offensichtlich ist?>6
– Нет, не так. И я вас не понимаю, не понимаю этот странный язык, где слишком много согласных букв в одном слове! – вспыльчиво заметила я. Ведь Гирш ошарашил меня, что оставалось делать? Дать отпор! – Как вы это все произносите? Видать, у вас не слишком длинные языки, иначе они запросто бы запутались! – Осознав, что обидела немца, задела, так сказать, за живое, я надавила на жалость. – Вас ждет Алена, а меня Питер. Мой пес…
– Кстати, как он? – Маркус, переварив обидные высказывания, вовсе не хотел сдаваться. – Сегодня он сыт?
– А вы снова напроситесь на чашку кофе? – наивно уставилась в его глаза.
– Пока не планировал. Через час я бы спросил сам. Может, забегая вперед, узнаю заранее, чем его можно задобрить? Питеру по вкусу колбаски или…? – он нахмурился. – В моей стране животных кормят специальной едой, а со стола, как вы говорите, неправильно питаться им.
– Питер добряк! Вам следовало бы прикупить скафандр, потому что он вас всего измажет в слюнях! Поверьте, у него их более, чем достаточно, и вы ничем не сможете откупиться. Я даю ему и корм, и простую еду, для меня это не так принципиально. Наша страна более свободная, в отличие от вашей, погрязшей в порнухе и комплексах!
– Это правда. Мы совсем разные с тобой, Маргарет. – удрученно кивал Маркус. – Так, мы говорили о скафандре? – усмехнулся он. – Ох! Вот высшее проявление симпатии! Тебе нравится, когда тебя целуют?
– Если вы имеете в виду Питера, то нет. Собачьи признаки любви дурно пахнут!
– Так что? – Маркус склонился ко мне и закусил губу. – Мне можно рассчитывать на чашечку кофе? А лучше парочку…
– Вы знаете, сколько детей родилось от невинной, на первый взгляд, фразы пригласить на чашечку кофе? – рассмеялась я в ответ, сверкая глазами.
Маркус внезапно опечалился. Отстранился. Уголки рта поникли. Немец опустил глаза, изучая бокал.
По его виду я поняла, что вопрос, касающийся детей, его огорчил.
– Я опять что-то сморозила не то?
– Нет. – сухо произнес он, – Все в порядке.
– Нет, не в порядке! – я решила, что просто так не оставлю попытку заставить его говорить.
– Маргарет, все хорошо. Давай не будем…
– Нет! Скажите мне! И тогда я приглашу вас на кофе к себе.
– Это весомый аргумент. Хорошо, я скажу тебе, Маргарет. – Маркус посмотрел на меня, и, переведя дыхание, продолжал. – Моя жена умерла в родах. Ни ее, ни ребенка не спасли. Заражение крови.
Я ничего не ответила, лишь отвела глаза. Мне стало жаль Гирша. Он казался таким уверенным и наглым, а на самом деле, это была всего лишь маска, чтобы окружающие отвязались от него и не задавали лишних вопросов порой. Таких занудных окружающих, как я.
Гирш заметил мое разочарование, которое равномерно растянулось по всему лицу, и слегка коснулся моего запястья.
– Все в порядке. Правда. Если тебя это утешит, скажу – ты первая женщина, которая привлекла меня после нескольких лет одиночества. Тогда, на вечере, заметил тебя сразу, как только вошла в зал. Ты опоздала и не смогла остаться незамеченной. Я подумал тогда, что это за прелестное создание, кто она? Потом тебя заставили говорить речь, и твои ножки…